8 книг, которые стоит искать на Львовском форуме издателей — рекомендации hromadske
Намного более увлекательная, чем сериал, книга о Чернобыле, новый сборник автобиографических рассказов Олега Сенцова, который представляет сам Сенцов, скандальная книга автора мировых бестселлеров Харари, а также новая украинская репортажистика (от плена в «ДНР» до рецидивистов), харассмент в «Наших 20-х» и такое родное украинское село, о котором писалось в Нью-Йорке 1970-х.
Ко Львовскому форуму издателей Наталья Гуменюк выбрала 8 книг, которые нельзя обойти вниманием.
***
Сергей Плохий. Чернобыль. История ядерной катастрофы
издательство Folio
Наконец-то! — хочется прокричать, увидев украинский перевод самого полного на данный момент описания событий Чернобыльской трагедии, от 26 мая 1986 до политических и гуманитарных последствий катастрофы.
Книга украино-американского историка Сергея Плохия была издана на английском весной 2018 года, за год до выхода популярного сериала HBO, который показал мировому зрителю человечность в истории техногенного экологического бедствия. И гарвардскому историку куда лучше режиссера удалось восстановить характеры людей — и показать неоднозначность, сложность чернобыльской истории. Когда в одно и то же время люди были и героями, и негодяями.
Здесь и реальные жизни упомянутых в сериале людей — заместителя главного инженера Дятлова, одного из руководителей комиссии по ликвидации последствий аварии Легасова, директора Чернобыльской АЭС Брюханова. И куда более широкая и прочувствованная палитра бесспорных героев — погибших пожарных — Владимира Правика, Виктора Кибенка и других. Как и все предыдущие работы Сергея Плохия о современной истории, книга написана на основе работы с архивными материалами. И в который раз вызывает удивление, как из некогда секретных бумаг можно создать столь объемную и настолько человечную историю события, являющегося одним из главных для идентичности современной Украины.
***
Олег Сенцов. Маркетер
«Видавництво Старого Лева»
И еще одно наконец. Наконец Олег Сенцов сам представит свою только что изданную книгу на Львовском форуме издателей 22 сентября.
Как рассказал hromadske бывший политзаключенный, написал он ее полтора года назад за 11 дней. Это 11 историй, которые рассказывают о студенческих годах Сенцова в Крыму 1990-х. От мечты выучиться на экономиста до сверхусилий, прилагаемых, чтобы поступить в вуз без взятки. Здесь и первые подработки в пионерлагерях, и первый алкоголь, и решение никогда не выходить в море пьяным, спасшись от смертельного шторма. Неудачная влюбленность и неожиданное освобождение от нее. Первый опыт семейной жизни друзей и сверстников, где не обходилось без домашнего насилия, замешанного на алкоголе.
Вернувшись из тюрьмы, крымчанин Сенцов словно возвращает нам Крым. Книга самого известного политзаключенного страны, а то и мира, читается непросто из-за наслоения контекстов. И если все пять лет российского плена больше всего хотелось, чтобы режиссер Олег Сенцов перестал быть образом самого себя и символом борьбы, а снова стал просто режиссером, то читая «Маркетера», хочется, чтобы писатель Олег Сенцов в этот момент был тем, кем он есть — писателем. Потому что сам текст книги резонирует очень точно.
***
Сома Моргенштерн. В другие времена. Юные годы в Восточной Галиции
Издательство 21
Светлый рассказ о временах накануне темных времен — мировых войн ХХ века.
Малоизвестный в Украине немецкоязычный писатель Сома Моргенштерн известен скорее как друг и автор биографии иного немецкоязычного писателя из Галичины — Йозефа Рота. Моргенштерн, журналист Frankfurter Zeitung, часть жизни провел в Западной Европе, а еще 30 лет — в Америке. А вот детство его прошло в селах под Тернополем, где его отец был управляющим поместий.
В автобиографии Моргенштерн описывает свои первые дошкольные и гимназические годы, приходящиеся на 1890-1908 годы. Сома рос в набожной еврейской семье, но благодаря кормилице-украинке, первым его языком стал именно украинский.
Удивительно, насколько тогдашний быт — сельские развлечения, походы на пруд, шутки и страх взрослых, чтение книг тайком по ночам, ожидания лакомства на праздники и от гостей из большого города, желанные походы в библиотеку, а также дошкольные побеги (четырехлетний ребенок, полем по острой стерне, прячась от соседей, из-за какой-то очень тяжелой обиды) мало чем отличаются от детских лет в украинских селах 1980-х. И расстояния до автора, который вспоминал свое Подолье, когда писал книгу в 1970-х в нью-йоркской кофейне, как будто не существует.
«В другие времена» зацепляют и тем, насколько естественным, органическим был тот мультикультурный быт Тернополя. Города, где в то время (теперь это трудно представить) более половины населения составляли евреи, а остальные — поляки и украинцы, и было привычным, что директор гимназии при соборе отцов-доминиканцев мог по письму ребе освободить парня от уроков чистописания в шабат.
***
Юваль Ной Харари. 21 урок для 21 века
Book Chef
Третий бестселлер Юваля Ноя Харари. На этот раз автор мировых хитов о прошлом «Человек разумный. История человечества от прошлого и будущего» и далеком будущем «Homo Deus. Человек божественный: за кулисами будущего» дает 21 совет человечеству 21-го века.
Скандал в Украине вокруг этой книги возник из-за того, что, в отличие от англоязычного издания, в предисловии к изданию русскому вместо упоминания о Владимире Путине израильский историк пишет об американском президенте Дональде Трампе. Из-за этого во время первого визита в Киев в сентябре этого года Харари пришлось неоднократно оправдываться и объяснять, что такая уступка в предисловии сделана, чтобы российский читатель все-таки прочитал об угрозах, описанных автором: цифровой диктатуре, гонке вооружений, да о и той же агрессивности авторитарной России — о чем действительно говорится в книге.
Все же «21 урок для 21 века» шире этого. Хотя Харари пишет о частично проговоренных вызовах — ядерном оружии, войнах, фейковых новостях, климатических изменениях, он также пытается заставить думать об угрозах, которые мы еще не постигли: биоинженерии и IT-технологиях, которые в условиях современного рынка могут привести к невиданному неравенству. Историк ищет ответы, каким может быть новое образование, и от чего может спасти медитация.
Эксклюзивное интервью с мировой звездой исторической науки, в том числе и о том, как советы Харари можно приспособить к не такой уж и процветающей Украине, а также разговор о российской агрессии и войне — в новом сезоне «Очень важной передачи» 26 сентября, которая теперь будет выходить каждый четверг.
***
Хван Согьон. Паридеги
Комубук
Никаких Ким Чен Инов, Ким Чен Иров, Ким Ир Сенов ... И такой может быть книга о жизни в Северной Корее — самой закрытой стране планеты.
Захватывает она как раз не своей экзотикой. Наоборот. Описанное слишком близко. Типичная семья пытается свести концы с концами после распада Советского Союза. Потому что уже несуществующий СССР не мог давать щедрые дотации дружественной деспотии. А значит, северокорейцы должны были как угодно изворачиваться, чтобы не умереть от голода: заниматься контрабандой, прятаться от «крышеваний» южнокорейских рэкетиров, становиться валютчиками, попадать в сексуальное рабство.
И только те, кому повезло, могли строить новое гастарбайтерское счастье в Европе, скрываясь от миграционной службы, давая взятки работодателям, которые позволяли бы работать без необходимых документов. И, если бы автор не вспомнил, как во время трудных времен односельчанам главной героини приходилось охотиться на собак, чтобы утолить голод, — вероятно, совсем забылось бы, что речь идет о далекой восточной стране.
Автор «Паридеги» Хван Согьон является одним из самых известных корейских писателей.
***
Молодость. Любовная проза 20-х годов. Наши 20-е
Темпора
«Не виноват же он, что природа, наградив его мощным умом, подарила и мощную страсть к женщинам — страсть, которая никогда не находила удовлетворения. Может, и было бы удовлетворение, если бы женщины не были так однообразны».
Если бы рассказ «Гений» Юрия Шовкопляса был написан через сто лет, то использовались бы совсем другие слова: скажем, харассмент, системное притязания преподавателя к студенткам, которые сначала боятся получить плохую оценку у секретаря деканата Макара Чемериса, потом влюбляются, но и кончают жизнь самоубийством из-за надругательств. Разве только молодой преподаватель должен сохранять вид образцового коммуниста.
«Молодость» — новое издание из блестящей серии «Наши 20-е», которая возвращает нам любовную прозу тех лет. И наконец после зачищенных, выхолощенных от подлинности советской цензурой рассказов о правильной любви правильных людей, мы видим бурные времена и сложные отношения в произведениях Евгения Плужника, Василия Вражливого, Александра Мизерницкого и упомянутого уже Юрия Шовкопляса.
Здесь и пара, что оказывается по разные стороны классовой борьбы, любовь за деньги и ради достатка, сексуальные отношения в только на первый взгляд консервативных селах Киевщины, и условная сексуальная свобода в подозрительных кругах театральной богемы, пока та еще могла балансировать между развлечениями для масс и пропагандой.
***
Маричка Паплаускайте. Бог удивительных людей и других грешников
Човен
«Напивался. Шлялся по улицам, грабил таксистов и прохожих. В одной руке держал нож, а в другой — электрошокер. Нападал без причины. Ничего и никого не боялся», — такой он, приговоренный к пожизненному заключению Русла. Юноша спокойно рассказывает, как должен был изнасиловать и убить девушку, потому что она «была шлюхой. Знаете, отдавалась за бутылку водки».
Маричка Паплаускайте писала книгу репортажей о тех, кто искал божественное — истинную веру. Тогда «Бог удивительных людей и других грешников» — полное погружение в нашу реальность. И она бьет по голове осознанием того, насколько насыщенной жгучей, временами светлой, но чаще горькой и глубокой является окружающая обыденность.
Поразительно, что герои, с которыми говорит автор — среди нас, чуть ли не на соседней улице. Освобожденный ли это из плена боевиков «ДНР» религиовед Игорь Козловский, или один из самых молодых погибших на Майдане — 20-летний Устим Голоднюк.
***
Светлана Ославская. Полумесяц, крест и Павич. Путешествия в Месопотамию.
Човен
«В настоящее время курдские женщины из сирийской Рожавы у всех на слуху, они наравне с мужчинами воюют с «Исламским государством». Медиа любят публиковать фотографии молодых женщин в камуфляже, с автоматами и в ярких традиционных цветастых платках. Медиа говорят, что женщины воюют против терроризма, но не касаются главного: женщина вынуждена воевать, а это непросто. Кто знает, как тяжела жизнь этих девушек? Об этом не пишут. Но еще больше возмущает журналисток у JINHA то, как мужчины реагируют на фото участниц женских вооруженных формирований в Сирии: "Когда мы публикуем новости на английском в соцсетях, мужчины со всего мира комментируют: как хороши курдские женщины"».
Это еще одна книга из серии «литературы факта» издательства репортажной и документальной литературы, и тоже о нашем времени и о «постмайданной» Турции.
Накануне Революции Достоинства мы следили за протестами в парке Гези — неожиданным проявлением гражданского сопротивления в Стамбуле, которому украинцы времен Януковича немного завидовали. Летом 2016-го после неудачной попытки военного переворота, за которым так же следили украинцы, Эрдоган начал еще более жесткие преследования вольнодумцев. К тому Турция приняла миллионы беженцев из Сирии — в разы больше, чем все страны Европы. Именно в таком далеком и близком контексте писались репортажи Светланы Ославской. Некоторые из них публиковались hromadske.