«Просто страшно». Обратная сторона уклонения
«Государство меня демотивировало», «в Украине несправедливость и коррупция», «в армии царит советщина», «пойду служить только вместе с депутатами и их родней», «это билет в один конец» и «первая причина — страх». В основном такие комментарии мы увидели в соцсетях с вопросом «Почему вы не хотите служить в ВСУ?».
Не секрет, что на втором году войны фактически не осталось тех, кто готов добровольно встать на защиту страны с четко осознанным пониманием «если не я, то кто?». Да и усиленные меры мобилизации, которые сейчас готовит правительство, могут еще сильнее взбудоражить общество.
Является ли нормальной реакцией гражданского банальный страх? Какую роль сыграла российская ИПСО в его подпитке? Как на уклонистов реагируют действующие военные и ветераны? Почему мы упустили год и возможно ли вообще избежать жесткой мобилизации — размышляем вместе с вами и военными аналитиками.
Через Тису или фиктивный брак
С начала полномасштабного вторжения Государственная пограничная служба задержала более 24 тысяч мужчин, которые пытались незаконно пересечь границу. Схемы разные: кто-то убегает через горы; кто-то вплавь, преодолевая Тису и Днестр; а кто-то — по «липовым» документам. Таких, по словам спикера Госпогранслужбы Андрея Демченко, сейчас становится больше.
«Хотя тенденция остается на том же уровне, что и раньше. Около нескольких десятков попыток незаконного пересечения пограничники пресекают ежедневно по "зеленому" участку границы, также в среднем в сутки примерно 10-15 попыток, когда человек пытается использовать поддельные документы на пунктах пропуска», — отметил Демченко в эфире телемарафона.
Чаще мужчины используют документы о непригодности к службе, инвалидности или многодетном отцовстве.
Среди популярных ныне схем — оформление попечительства и даже фиктивные браки человека с инвалидностью (чтобы уехать за границу под видом его сопровождения). Стоят такие услуги от нескольких тысяч долларов.
Резко — чуть ли не в десять раз — стало больше в Украине и мужчин, которые через суд становятся единственным опекуном ребенка. В более чем 20 раз возросло количество мужчин «за 30», которые поступают в вузы на контракт.
Может ли возрасти динамика желающих пересечь границу из-за усиления мобилизации — в Госпогранслужбе прогнозировать пока не берутся.
«Я ссыкую. Это все»
Пользуются популярностью и телеграмм-каналы, в которых пишут, где представители Территориальный центр комплектованияТЦК вручают повестки, — они есть фактически в каждом крупном городе, ведь многие призывники боятся мобилизации как огня.
Оправдана ли их аргументация? Вот довольно типичные реакции, которые мы выделили в ходе опроса среди читателей hromadske.
- «Первое — страх».
- «Страх смерти и увечий + непонятное бюрократическое отношение к ветеранам, отсутствие общественной и государственной опеки».
- «Коррупция и несправедливость».
- «Отсутствие радикальных реформ и изменений в ВСУ, отсутствие поддержки ветеранов со стороны государства. Лишняя бюрократия и взятки».
- «Ужасная некомпетентность командиров, советщина, несправедливость, отсутствие оружия».
- «Или равны все, или идите нах**. Где дети депутатов? Где дети судей, чиновников и других "сливок"?»
- «Сейчас это выглядит как билет в один конец. Готов пойти воевать, если бы служить надо было не больше двух лет, а дальше — по моему выбору».
- «Государство ничего не делало для меня, почему я должен что-то делать для него?»
- «Прежде всего, останавливает гораздо большая моя польза здесь, чем там. Ну и проблемы со здоровьем».
- «По моему мнению, это частое нарушение человеческого достоинства работниками ТЦК и как следствие — страх перед системой, в которой ты себе не принадлежишь».
- «Должны быть прозрачные правила игры! Каждый гражданин должен знать, на каких условиях, куда, за что и т.д. А государство вместо того, чтобы мотивировать, демотивировало».
- «Я ссыкую. Это все», — признается кто-то откровенно.
Отличаются разве что комментарии самих военных. Для них все вышеописанные доводы звучат скорее как отговорки.
Тогда те, кто уже служит, что должны делать? Складывать оружие и идти домой?военный Александр Шеремета
«Пох** на тех чиновников — с ними бороться нужно, но нам бы не помешало подкрепление, а отговорки мы придумывать все хорошо умеем. Только вот они не спасут нас. Нужно хотя бы подготовить свою задницу к службе: пойти на какие-то курсы, приобрести определенную ценность, навыки. Вот тогда вашу задницу не запихнут куда-нибудь, тогда вы сможете эффективно выполнять определенные задачи. Мы все когда-то были гражданскими, все поправимо. Было бы желание и чувство собственного достоинства», — пишет военнослужащий Александр Шеремета.
«Я, военный "на нуле", читаю эти комменты — и они деморализуют, к сожалению… Почти все описанные проблемы носят эпизодический характер, а не массовый, и очень грустно, что московская Информационно-психологическая операцияИПСО захватила головы наших граждан. И вторая сторона этого всего, ребята: ваши отмазки доведут до того, что такими темпами все мы скоро будем в московии. Погонят вас тогда Заградительные отряды — подразделения Красной армии, которые размещались позади войск для предотвращения бегства бойцов с поля боя. Пленные россияне свидетельствуют, что такие меры практикуют и современные оккупационные войска.загранотрядами на войска НАТО — вот потом будете рассказывать о коррупции. Грустно, очень грустно…»
«Больше года мы прятали голову в песок»
Свою роль в массовом нежелании воевать действительно сыграла российская пропаганда, которая больше года активно разгоняла фейки о мобилизации, — убежден ученый и военный аналитик, бывший командир роты 24 отдельный штурмовой батальон «Айдар» — подразделение сухопутных войск Украины, сформированное как добровольческий батальон территориальной обороны в мае 2014 года, с тех пор принимает участие в войне против россиибатальона «Айдар» Евгений Дикий.
«По соцсетям активно качаются российские тезисы. Целый набор, начиная от "ААА, всех гонят Так называемый мясной штурм — военная тактика концентрированных ударов большими массами войск на узком направлении, что приводит к большим человеческим потерям наступающей сторонына мясо" (что, мягко говоря, совершенно не соответствует действительности) и заканчивая тезисами, что "у нас не такое государство, за которое готовы воевать". Эта аргументация ошибочна и лжива, но факт в том, что ее год разгоняли. И мы действительно сами разрешили это делать», — говорит в разговоре с hromadske Дикий.
По его мнению, Украина упустила время, ведь необходимость большой мобилизации стала очевидна еще осенью 2022-го. Тогда российский диктатор объявил самую большую со времен Второй мировой войны мобилизацию в россии.
«Но вместо того, чтобы тогда же спокойно урегулировать недостатки нашей мобилизационной системы, подумав, что для этого нужно наладить в законодательстве, мы больше года закрывали глаза и надеялись, что рассосется. Поэтому, собственно, с мобилизацией мы повторили свою ошибку, как и вообще с началом большой войны, когда в упор не верили, что она будет», — добавляет эксперт.
Мы больше года просто делали вид, что проблемы нет, и прятали голову в песок.военный аналитик и ветеран Евгений Дикий
Аналитик уверен, что год назад ввести усиленную мобилизацию было бы проще. Даже учитывая эмоциональную вспышку, которая проявлялась в феноменальной сплоченности против врага после начала самого вторжения и разоблачения первых кровавых последствий оккупации.
Хотя с другой стороны — «на той волне это не выглядело еще столь необходимым», замечает Дикий. Сейчас же, по его мнению, «всякая дальнейшая задержка с вопросами мобилизации ведет к потенциальной катастрофе».
«Ласковой» мобилизации не будет
Сейчас всем нужно понять, что мобилизация не будет «ласковой» и удобной, — уверен военный обозреватель и полковник в отставке Сергей Грабский.
Как говорится, «розовых пони» не будет. Будет очень неудобная, строгая и жесткая мобилизация. Другой быть не может.военный аналитик Сергей Грабский
«Как бы сейчас наши политики не играли с теми законопроектами, в результате нашей инфантильной, безответственной (причем нашей, тотально нашей) политики мы будем платить страшную цену за то, что делали последние 30 лет. По-другому никак не будет, у нас других людей нет», — объясняет Грабский.
Проблема отсутствия мотивации не лежит на поверхности. По мнению аналитика, это последствия многолетнего нарратива украинских политиков о том, что «мы должны иметь контрактную армию». То, что укоренилось в сознании многих украинцев как позиции «это не мое дело» и «найдутся идиоты, которые будут служить», — родом оттуда.
Наши законодатели, простите на слове, банально очкуют перед этой мобилизацией. Потому что понимают, что иного выбора не будет. Но надо было думать раньше, уважаемые друзья.военный аналитик Сергей Грабский
«Когда в 2014-м я говорил: "Люди, привыкайте жить в формате большого Израиля", — все испуганно смотрели и говорили: "Что ты несешь?" Вот и все. А нужно понимать, что война надолго. Как говорила моя покойная бабушка, "большая льдина долго тает". Да, российская федерация начала таять, но этот процесс может быть очень длительным. А у нас нет другого выбора, другой возможности закончить это, кроме победы», — считает Грабский.
Со своей стороны Евгений Дикий отмечает: принудительная мобилизация не является чем-то особенным в мировой истории. Ведь ни одну великую войну никогда не выигрывали только силами добровольцев.
«Если речь идет о затяжной продолжительной войне, то добровольцы ее не выигрывали никогда и нигде. Ни в одной нации они не составляют большинства, это скорее такое меньшинство, которое постепенно "вымирает". И это нормально. Собственно, всегда происходил такой страшный "дарвиновский" отбор: есть те страны, которые были способны организовать массовую мобилизацию, и те, которые не способны на это. Последние просто стирались соседями с карты», — говорит Дикий.
Страх — это естественно
На самом деле, большие мобилизации никогда и нигде не были популярны, добавляет Евгений Дикий. И принуждение, на которое должно пойти государство, — неизбежно.
Фактически мы должны подтолкнуть людей к выбору, который является правильным, но противоестественным.военный аналитик и ветеран Евгений Дикий
«То есть здесь абсолютно нормальная человеческая психология. Нежелание воевать — это естественно. Страх воевать — это естественно. На самом деле, из так называемых добровольцев никто воевать тоже не хотел и не хочет. Это я могу сказать точно как доброволец», — подчеркивает аналитик. И советует призывникам выбросить из головы представление «о том, что всех гонят на мясо и ты идешь умирать».
«Собственно, "вся армия воюет" — это как раз то, что часто вводит в заблуждение. У нас почему-то считают, что воюет миллион людей, а это совершенно не так. У нас миллион людей служит. А собственно те, которые "на нуле" — это верхушка айсберга», — говорит бывший командир штурмовой роты.
Страх — это нормальное состояние человека, поддерживает коллегу Сергей Грабский. Но что конкретно сделать, чтобы этот страх постепенно проходил? Полковник запаса уверен: проблема с мобилизацией — ответственность всего общества.
«Подойдите к зеркалу, посмотрите и скажите: "Кто в этом виноват?" Может быть, вы ответите, что такое Стерильная повязка, предназначенная для контроля кровотеченияизраильский бандаж? Умеете ли вы наложить турникет на шею? И Сокращение от словосочетания «тактическая медицина» — техника помощи на догоспитальном этапе, направленная прежде всего на устранение предупреждаемых причин смерти и тяжелых последствий для здоровьятакмед — это только один из элементов. У нас 10 лет война.
Теперь ясно, извините. Как говорят некоторые мои соседи и молодежь: пацан банально очкует. Ему просто страшно, и это логично. Но задаешь вопрос: "Чувак, а что ты сделал для того, чтобы подготовиться к этому? Ты знаешь, с какой стороны подходить к автомату? Ты знаешь, какая емкость магазина для пистолета Макарова? Ты знаешь, как эффективна дальность стрельбы пистолета Glock?" Ответ: "Нет, не знаю, я вообще ничего не знаю. Пусть военные воюют"…»
Уклонист — не приговор на всю жизнь
Во время разговора об отсутствии мотивации среди призывников экс-командир Дикий сделал замечание: «Вы так говорите о мотивации человека, будто она вообще неизменна. А это совсем не так».
На войне с человеком происходит много метаморфоз — оказывается, есть немало случаев, когда вчерашние уклонисты становятся абсолютно нормальными бойцами.
«Я лично знаю людей, которые попали под мобилизацию как уклонисты, их буквально ловили. Кого-то даже где-то на перевале. Но когда они попали в армию, именно на фронт — то "привоевались". Там меняется мотивация, меняется психология. Одно дело — отказываться выполнять приказы какого-то абстрактного государства. Совсем другое — когда ты в окопе рядом с живыми людьми, своими боевыми товарищами.
Появляется гордость, появляется самоуважение, гражданские чувства, которых до этого совсем не было. Мало того, вы бы слышали, что через некоторое время после этого они сами говорят об уклонистах! Не стоит считать, что если человек сейчас в тылу уклонист — это приговор на всю жизнь. Это совсем не так. Война меняет», — рассказывает бывший военнослужащий.
Мобилизация или оккупация: третьего не дано
Или нас пойдет достаточно много воевать, или сюда придут орки. Никто не предлагает компромисс или промежуточный вариант.военный аналитик и ветеран Евгений Дикий
Надо понимать, что в случае оккупации появится гораздо хуже риск — идти на войну, но уже за россию, — подчеркивает Дикий.
«Это будет страшнее, потому что именно людей с оккупированных территорий они гонят первыми. Об этом могли бы рассказать многие донетчане и луганчане, если бы выжили. Для тех, кто не хочет служить в ВСУ на сравнительно нормальных условиях — ну, есть риск потом во так служить оркам. Просто нужно понимать, между чем ты действительно выбираешь».
И Евгений Дикий, и Сергей Грабский призывают к скорейшему принятию закона об изменениях в мобилизации. Эксперты обращают внимание на важность принятия двух институциональных решений: установление предельного срока службы и усиление ответственности за уклонение от военного учета.
Первый шаг популярен и мог бы решить две проблемы: упадок сил уже воюющих и усиление мотивации тех, кто должен прийти им на смену. Сейчас военные не скрывают: с фронта существует фактически два выхода — ранения или гибель. Совершенно иное отношение будет, когда человек будет знать: у его службы есть конечный срок.
Второй шаг — непопулярный и дискуссионный. Идея жесткого усиления ответственности для уклонистов вызвала общественный резонанс, а Кабмин, в конце концов, был вынужден отозвать законопроект. Впрочем, без закрытия этой «дыры» не обойтись, утверждают эксперты.
И вообще популярных решений во время затяжной войны, похоже, ожидать не стоит. На кону — существование страны.
Евгений Дикий заключает: «У нас есть два варианта — проиграть эту войну или выиграть. Как выглядит проигрыш войны — мы видели на примере Бучи. Нам он может не нравиться, но это факт. Это определил наш враг, и мы не можем этого изменить».