«Бароном будешь»: ромский военный в рядах ВСУ

Виктор гордо одевает военный китель, который аккуратно лежит на широкой кровати. Делает это неспешно, словно пытаясь зафиксировать еще один важный момент жизни, отпечаток которого плотно вшит в пиксельную ткань и сердце. В небольших покоях играют шумные дети — четверо детей мужчины. Старший сын Виктор и младшие дочери: Жанна, Анастасия и Нарин.

Через мгновение почти незаметно входит жена Ирэн. Все они с интересом и восторгом смотрят на отца. Тихонько, перешептываясь между собой на ромском языке, садятся на самодельные деревянные ступени, которые ведут снаружи в комнату. Детские голоса постепенно успокаиваются. Сегодня они снова будут слушать папины истории с фронта.

Виктору Ильчаку — 33. Возраст Иисуса Христа. Но, как шутит сам мужчина, к великим деяниям Христа ему и глазом не достичь. Впрочем, отдавать свою жизнь и здоровье за друзей на войне — разве это не настоящая библейская жертвенность? Мужчина принадлежит к этногруппе ромы-ловары. Их предки в прошлом пришли на украинские земли из Венгрии. Поэтому традиции и быт этого ромского этноса по большей части вобрал в себя вкрапления венгерского культурного пласта, а ромский диалект ловаров отличается от других обилием заимствованных слов из венгерского языка и своеобразной экспрессивной интонацией, которую выразительно слышно в речи Виктора.

«Ну зачем нам цыгане здесь?»

Радванка — один из старейших микрорайонов Ужгорода, где проживает наибольшее количество ромского населения. Из центра сюда не так долго идти: каких-нибудь 20 минут. Первые упоминания о поселении на этой территории датируются XIII-XIV веками. Ромы сюда заселились с 1890 года. Здесь родился и рос Виктор. Родители мужчины были кочевниками, так что парень еще с детских лет познавал мир в дороге.

Окончил начальную школу, однако дальше продолжать обучение не стал. Нужно было зарабатывать какую-то копейку. Жить было тяжело. Семья Ильчаков бедствовала. Приходилось порой попрошайничать, чтобы прокормить детей. Впоследствии у мужчины появилась собственная семья, поэтому обязанностей вдвое стало больше. Виктор устроился грузчиком мусороперерабатывающего завода. Поначалу в трудоустройстве ему наотрез отказывали.

«Но, они типа гаджо разве брали на работу. Говорили: "Ну зачем нам цыгане здесь?"»

Однако мужчина настаивал на своем. Пытался доказать, что умеет хорошо работать, имеет ответственный характер. И убедил. На заводе Ильчак проработал несколько лет. И все время мечтал стать полицейским. Но судьба распорядилась иначе.

В 2015 году, когда началась война, пришел в местный военный комиссариат, чтобы присоединиться к Вооруженным силам Украины. Но и тут еще раз получил отказ. Вывод медицинской комиссии был кратким: непригоден для войска. Ромский характер не позволял сдаться. Поэтому позже Виктор подписал контракт и попал в 128 отдельную горно-штурмовую Закарпатскую бригаду.

«Я себе решил: если живу в Украине, значит, нужно идти воевать за нашу украинскую землю».

* * *

Виктор малословен. На мои вопросы отвечает коротко и отрывочно. После каждого слова опускает голову вниз, словно ищет там воспоминания с фронта. За все время военной службы мужчина прошел самые горячие точки.

Накануне 24 февраля 2022-го у мужчины было предчувствие, что начнется большая война. В преддверие разгара полномасштабного вторжения бригаду, в которой он служил, отправили в Волноваху в Донецкой области. В первые дни там начались неравные бои. Когда уже нечем было отбиваться, поступил приказ командира покинуть позицию.

Во время отступления Виктор, водитель-механик БМП-2, помогал вывозить раненых побратимов. Как-то сам выскочил из машины, а в считанные секунды почувствовал ужасный удар и нестерпимую боль в теле. Кровь лилась струйкой на землю. Солдат Ильчак получил тяжелое осколочное ранение в руку и сильную контузию. В тот немилосердный день из сотни бойцов роты в живых осталось всего несколько украинских солдат. Среди них был и Виктор.

«Когда увидел боевые действия в Волновахе, то уже думал — все. Ну, типа, не вернусь живым и здоровым домой. Там руки, ноги поотрывало парням. Звонил своим, прощался. Жена и дети плакали», — мужчина опускает голову. На его лице паутиной просматриваются морщинки, словно своими длинными холмистыми линиями рисуют причудливые орнаменты донбасских терриконов. Он неподвижно сидит на мягком диване, покрытом несколькими ворсистыми одеялами. Кто-то из малышей подбегает к отцу, застенчиво прячась за его широкие плечи.

Мы сидим в небольшой комнате. На стене много фотографий. На одной в золотой рамке — снимок Виктора с женой. На другой — коричневый гобелен с изображением Иисуса Христа, а рядом несколько крупноформатных снимков, склеенных коллажами: в центре — Виктор в военной форме, крест-накрест увешан боевыми патронами. С двух сторон — изображения жены и детей. Еще немного снимков возле стола, где мужчина в черном костюме с серебряным галстуком на каком-то семейном застолье. Улыбающийся. Счастливый. Молодой.

«Но бывает так, когда вижу детей на фото, очень сильно скучаю по ним. Бывает, что и плачу из-за них. Но самое главное — я знаю, почему я на войне: потому что защищаю своих детей», — говорит мужчина, бросая взгляд на старшего сына.

Медаль за освобождение города, которого больше нет

Виктор немного оживляется. Он поднимается, бережно поправляет свою военную форму, птицей расправляет плечи, проверяет, есть ли все шевроны на рукаве, что-то коротко на ромском говорит детям, которые до сих пор сидят возле порога комнаты, и подходит к невысокому коричневому шкафу. Жена Ирэн заносит большую бутылку кока-колы и красный пластмассовый поднос с хрустальным бокалом. Любезно предлагает мне напиток. Делает это так торжественно, словно перед каким-то особым событием.

Виктор берет в руки папку и без спешки открывает. В ней — благодарность от начальника Закарпатской областной военной администрации за «Личный вклад в защиту территориальной целостности Украины и по случаю Международного дня ромов». Рядом еще одна медаль, которой мужчина гордится больше всего: орден «За мужество» третьей степени от президента Украины. Эту медаль Виктор получил за то, что сохранил жизнь людей, вывозя побратимов в Волновахе весной 2022 года. Через мгновение показывает еще одну и вслух зачитывает, едва улыбаясь: «За героизм и личное мужество». Этой мужчину наградили еще в 2016 году.

Снова садится на мягкую кровать. Из ящика рядом вытаскивает два шеврона: один, с «медвежьей лапой», приклеивает себе на правую руку. Другой, где изображен череп, крепко сжимает в руках. Это подарок погибшего побратима. Несколько минут смотрит на него неподвижно, а потом с безрадостным лицом прячет его обратно.

Без стереотипов

Мирослав Горват — известный в Ужгороде ромский активист, правозащитник и депутат городского совета. Он борется за права ромской общины — помогает оформлять документы, устраивать детей в школу, обустраивает инфраструктуру микрорайона Радванка. А с начала полномасштабного вторжения господин Мирослав вместе с коллегами департамента социальной защиты населения города активно занимается ромскими переселенцами из восточных и центральных областей. Горват тоже помогает армии. Собирает военное снаряжение, ездит на фронт, заботится о семьях ромских военных.

«Мы, ромалы, должны понимать, что разрушать стереотипы важно даже для самих себя. Тогда и другие будут менять мнение о нас. Война многое изменила. То, что наши ромы пошли воевать, — показатель того, что они хотят жить на своей земле. В своей стране. После войны нам всем придется строить страну вместе. И с ромами в частности. Не делайте для ромов без ромов. Но это мое мнение», — господин Мирослав экспрессивно и красноречиво жестикулирует. О военном Викторе Ильчаке говорит с особым уважением. Недавно предложил ему быть своим помощником в деятельности по поддержке ветеранов.

«Он — наша гордость. Есть с ним еще много планов. Я всегда говорю нашим ромалам: будьте открыты, чтобы о вас рассказывали. Потому что мы являемся и хотим быть частью истории, которую творим сегодня».

Сегодня в украинской армии служат около двухсот воинов ромского происхождения. Не все говорят о своей идентичности и принадлежности к ромскому сообществу, поэтому посчитать точное количество трудно. Помимо помощи военным Мирослав Горват также занимается в Ужгороде организацией похоронной процессии погибших ромских воинов. Говорит, что, когда привозят героя «на щите», все происходит по общим правилам военного погребального ритуала. Но он хотел бы, чтобы во время торжественных церемоний вместе с гимном Украины когда-то зазвучал и ромский «Джелем, джелем».

Позывной Барон

На улице слышен лай собак, во двор Ильчаков сходятся люди. Это соседи пришли посмотреть на Виктора, потому что знают, что сегодня он дает интервью. Все становятся для общей фотографии. Сначала подходят самые близкие. Хоть здесь и не разберешь, кто из них близкие, а кто — дальние родственники. В конце концов, Виктор рад всем. Рукой подает знак подходить ближе. Малыши обступают сразу, старшие немного стесняются, но в конце концов успевают, пока фотоаппарат фиксирует мгновение.

Суровое лицо мужчины приобретает утешливые, немного детские черты. Собаки замерли, лениво греясь на холодном солнце. Человеческие голоса стихают. Улица все глубже западает в тишину. Белая кружевная занавеска, висящая вместо входной двери в дом, качается на ветру, кутая в свои орнаменты черные блестящие волосы детей, то и дело дергающих ткань. Виктор заходит в комнату и предлагает сделать еще одну фотографию. Теперь только с семьей. Еще один момент гражданской жизни запечатлен.

Сейчас мужчина находится на длительной реабилитации, но все время хочет обратно к побратимам. Говорит, что война сравняла всех, вне зависимости от этнического происхождения или социального статуса. Во время своей службы на фронте Виктор ни разу не ощущал проявления дискриминации или неприятия. Напротив: все, с кем прошел боевой путь, стали близкими и дорогими сердцу друзьями.

«Но, мне сразу сказали: "Бароном будешь". Так я получил свой позывной».

Не ром, а цыган

Пока Виктор Ильчак восстанавливается дома, работает инструктором на военном полигоне — обучает и тренирует новых бойцов. А главное: мотивирует молодых ромских парней вступать в армию. Несмотря на непростой опыт войны, который носит под кожей, Виктор верит, что война способна учить человечности.

На улице тихо. Виктор садится в старый желтый автомобиль марки «Хюндай», предлагая подбросить меня к железнодорожному вокзалу. Через семь минут мы уже на месте. Тишину нарушает звук прибывающего поезда. Мужчина вытаскивает из автомобильного бардачка маленький ромский флаг: сине-зеленый фон и крутящееся колесо — символ вечной дороги. Несколько минут стоит неподвижно, а затем добавляет:

«Знаете, когда шел служить, все удивлялись. А потом сами говорили, что я не ром, а цыган. И так мы подружились (с побратимами — ред.)», — Виктор довольно улыбается. И говорит так, будто это и была самая большая его тайна.

* * *

Стук локомотива раздается длинным густым звуком. Солнце оранжевым шаром катится за горизонт. Сумерки ложатся на город. Городские ландшафты за окном поезда мозаично меняются на высокие хребты гор, виднеясь и загораясь последними вечерними лучами солнца.

Автор: Ева Райская