К нам пришел судья КС Игорь Слиденко. Вот что он сказал о решении суда, выходе из ситуации и давлении ОП

27 октября Конституционный суд Украины на закрытом заседании признал неконституционной статью 366-1 Уголовного кодекса, которая предусматривает ответственность для чиновников и судей в виде штрафа или лишения свободы за представление заведомо ложных сведений в декларации. Также он отменил ряд полномочий Нацагентства по вопросам предотвращения коррупции.

Из-за этого постановления правоохранители вынуждены будут закрыть все дела о ложном декларировании имущества чиновниками.

В то же время президент Владимир Зеленский уже подал в Верховную Раду законопроект «О восстановлении общественного доверия к конституционному судопроизводству», в котором предлагает уволить весь состав Конституционного суда Украины.

О том, почему КСУ принял такие решения и о своем видении выхода из ситуации в эфире программы «Мокрик По Живому» на hromadske рассказал судья этого суда Игорь Слиденко. Пересказываем главное из почти часовой беседы.

Об аргументации решений КСУ

О контроле НАПК

Войдя в эту проблему глубоко, я понял, что страшнее органа, чем НАПК, сейчас в Украине нет, в том виде, в каком его выписал законодатель. В 2019 году ему предоставили фактически неограниченные полномочия по контролю за всеми публичными деятелями.

Нам (КСУ — ред.) некуда обратиться, мы не можем себя защитить.

В том виде, в котором существует сейчас закон «О предотвращении коррупции», меры, применяемые к судьям и народным депутатам, нарушают с точки зрения теории и с точки зрения конституционного принципа независимость суда и запрет какого-либо влияния на судей.

Рассказываю конкретный случай о КСУ, когда (агенты НАПК — ред.) зашли в суд. Согласно закону, агенты НАПК могут зайти куда угодно, а суд — это режимный объект. Они поднимаются в кабинет к судье, на неприкосновенную территорию, и начинают требовать от него подписи. Должны существовать другие механизмы, предусмотренные специально для судей.

Я считаю, что в мониторинге нет ничего неконституционного, даже в отношении судей. Неконституционным является только контроль.

Об уголовной ответственности за недостоверное декларирование

Смотрите как она звучит (отмененная статья 366-1 — ред.). Предоставление субъектом декларирования заведомо недостоверных сведений. Как доказать в суде, что эти недостоверные сведения «заведомые»? Следователю доказать, что они «заведомые», практически невозможно. Если бы законодатель написал «представление субъектом декларирования недостоверных сведений», никаких бы проблем не было.

О выходе из ситуации

Срочно внести изменения в статью 366-1. Нужно убрать всего два слова и снова ее принять.

Что касается закона о НАПК. Я уже говорил: нужно сделать его органом не исполнительной власти. Я за этот вариант. Независимым органом. Применяя паритетный порядок формирования этого органа. Оставить у него почти все те полномочия, которые у него есть. Кроме советских устаревших понятий, таких как «мониторинг по собственной инициативе». Это небольшая работа. Эти изменения можно внести за один день.

Об отставке и давлении Офиса президента

Конкретное лицо (которое якобы давило со стороны ОТ — ред.) я сейчас не могу назвать, по той причине, что это надо говорить после того, как я подам заявление о преступлении. Я ожидал, что выпадет какой-то случай, когда я смогу это сначала обнародовать, а потом написать заявление. Я тогда находился в таком психологическом состоянии, что даже об этом не подумал. Вечером, когда состоялась эта беседа (с представителем Офиса президента), я всю ночь не спал. Утром я уже знал, что произойдет на слушаниях, хотя до последнего момента думал, что они блефуют.

О главе НАБУ Артеме Сытнике и его увольнении

Коррупция ㅡ это страшное слово. Человек, совершивший коррупционное преступление, не должна продолжать выполнять функции публичного лица. У меня в голове не укладывается, что лицо, осуществляющее публичную власть, обвиненное в коррупционном деянии, признанное виновным, продолжает и дальше работать.

В 2015 году, когда ввели этот институт в Украине (НАБУ), все, кто более или менее знаком был с делом, говорили, что так делать нельзя. Или внесите изменения в Конституцию, наделите полномочиями (увольнения директора НАБУ ㅡ ред.), а затем пусть назначает президент. Так сделать не захотели. Я думаю, что это сделали, чтобы держать главу НАБУ на коротком поводке. В любой момент, если он будет себя вести не так, этот вопрос можно будет решить в Конституционном суде.

Что этому предшествовало?

На брифинге 30 октября Слиденко также убеждал, что решение Конституционного суда по антикоррупционному законодательству не заставляло Национальное агентство по вопросам предотвращения коррупции (НАПК) закрывать реестр электронных деклараций чиновников.

Он считает, что ситуацию вокруг решения суда «искусственно инспирировали» и никакой угрозы борьбе с коррупцией в Украине и функционированию отдельных органов оно не несет.

Главу НАПК Новикова судья обвинил в том, что он закрывал реестры деклараций, чтобы «обострить ситуацию», а по решению суда это якобы не следует.

«Если господин Новиков не понимал, что делать, он должен был обратиться в КС и суд дает разъяснения... и написал бы господину Новикову, что реестры закрывать не нужно», — рассказывает Слиденко.