«Когда комик станет президентом, клоуны из политики поделятся на ноль», — Максим Бахматов | Почую кожного

Максим Бахматов играл в КВН, был основателем Comedy Club UA, а также продюсером различных медийных проектов. Затем он два года работал генеральным директором ВДНХ в Киеве, а сейчас Бахматов — управляющий партнер украинского инновационного парка UNIT.City.

Громадское встретилось с ним и поговорило об ожиданиях от президента Зеленского, хватит ли новому главе государства управленческого опыта, и об изменениях, которые он сам ждет в первую очередь. Был ли Бахматов идеалистом, когда шел работать в государственную структуру, и почему государство — неэффективный собственник имущества. О коррупции, как об образе жизни, о том, почему закрылся Соmedy Club Украина и о стартапе родителей в советские времена — в программе «Почую кожного».

Очевидно, что я задам этот вопрос. После того, как мы выбрали нового президента. Есть определенное количество людей, которые хватаются за голову, рвут на себе волосы, очень переживают по поводу того, что Владимир Зеленский — наш будущий президент.

Не стоит переживать.

Почему не стоит переживать?

Вова или Владимир Александрович — очень успешный управленец. Он управленец в области медиапроизводства и очень хорошо строит команду. Я считаю, что большого управленческого опыта в построении команд для начала достаточно, чтобы стартовать на такой ответственной позиции, как позиция президента Украины. Тем более, если мы посмотрим на тех людей, которые были до него, к каждому может быть бесконечное количество вопросов.

Нужно просто довериться выбору народа, народ же не дурак. Проконтролировать количество помощников, экспертов и ассистентов, что в окрестностях, то есть команду. И мерить по результатам. Только результат нам суддя.Тепер, когда профессиональный продюсер-комик или шоумен станет главой государства, все клоуны из политики будут нивелированы, разделены на ноль, как любит говорить один из лидеров.

Вам лично что нужно в первую очередь менять? Вот прям первостепенное.

Суды, коррупция.

Это же не бывает быстро.

Прекратите. Все возможно.

У вас есть опыт управления госпредприятием, это был ВДНХ. С 2015 по 2017 года. И вы сами поняли в какой-то момент, что сложно иметь дело с государством, сложно работать с государственной собственностью. Мне кажется, что мы сейчас сидим в инновационном городке «UNIT.City» и сначала вы что-то подобное хотели реализовать там.

Да, безусловно.

Но вы опустили руки, сказали: Спасибо, до свидания.

Я попал на эту позицию благодаря тому, что безусловно я талантливый, умный, опытный менеджер. Но также благодаря тому, что в команде со мной были Юлия и Алексей Порошенко, которые сначала поддерживали непублично, а затем поддержали публично этот проект, благодаря которому люди, которые пытались каким-то образом «покусать» ВДНХ с точки зрения земли, отпиливание какой-то собственности и так дальше, резко разбежались. Потому что поняли, что будет все очень жестко по закону.

Так и было. Да, мне пришлось отбивать землю, которая была украдена еще преступной властью. Земля под ВДНХ оценена в 16 или 17 млрд гривен. Это $500 млн. А самое главное — это единственный крупный участок земли в Киеве, который остался. Больше нет. Все остальное уже расписано, украдено, застроено.Так вот, ВДНХ произошло благодаря тому, что меня поддержали близкие родственники действующего президента, и мы сделали очень хороший проект. Это большой плюс.

Вы говорили, что вы поняли, что это может продолжаться много лет и непонятно, а здесь в течение года вы уже строительство закончили.

Это об эффективности собственности управления. Государство — очень неэффективный собственник. С государства никто не спрашивает, сами перед собой не отчитывается, насколько оно эффективно управляет собственностью.

А здесь есть конкретный владелец, здесь есть его партнеры, и мы в данном случае друг друга стимулируем, чтобы оно развивалось максимально эффективно и росло. ВДНХ и подобные объекты, если у них нет таких эффективных управленцев, как Максим Бахматов, оно как-то где-то подвешивается, пожалуй, как-то управляется, но насколько эффективно — фиг его знает.

Так вот, проблема ВДНХ была в том, что я написал план вместе с командой, мы его писали 9 месяцев, по развитию ВДНХ на следующие 40 лет. Он был публично представлен следующей командой. Когда я с этим планом походил по разным кабинетам, пообщался, показал и так далее, оказалось, что на тот день такого большого динамического развития ВДНХ не предусматривалось.

И я понял, что мне нет смысла кого-то убеждать в том, что я смогу, что я не баран. Я сказал: окей, вот государству план, вот государству предприятие, с увеличенным оборотом в три раза, вот вам выплаченные долги, вот структурированные долги, вот рабочие места, отремонтированные павильоны. Я показал, что я могу, как я могу это делать, 3 миллиона посетителей на текущий год, я считаю, что прекрасно. Да, потом с господином Хмельницким мы договорились о развитии инновационного центра «UNIT.City»

Вам не кажется, что это та же самая ситуация, только в другом масштабе? Вот есть человек, который сначала ассоциировался с тем, что он комик, но при этом успешный и эффективный управленец, он берется за государственное предприятие и потом понимает, что в кабинетах сидят чиновники, которым ничего не нужно. Так вот, в случае с господином Зеленским это то же самое.

Вы не сравнивайте полномочия.

В вашей творческой карьере Comedy Club UA выглядит таким сбоем в системе. У вас была компания Укргеймэкспорт, это все связано с IT. Вы работали на UMC.

Это не сбой в системе, это просто показатель меня как управленца. Я очень качественно руковожу проектами. В проекте самое главное — это ресурс, он всегда ограничен. И время. Вот кто классно управляет этими двумя вещами, кто жонглирует, тот и является крутым управленцем. Поэтому у меня есть проекты в госуправлении, в девелопменте, «UNIT.City», корпоративный акселератор, построение IT компании, Comedy Club, благотворительные проекты и так далее. Они все об одном. Об управлении этими двумя ресурсами.

Правда ли, что Comedy Club хотела купить «Партия Регионов» для большого тура?

Когда мы вели переговоры с различными политическими силами. Это было в 2006-2007 году. У нас были определенные договоренности. Мы договаривались с различными партиями, я думаю, что там была и «Партия регионов», о том, что мы можем ехать в тур без политических заявлений, просто как артисты, выступающие на сцене до, после митинга и так далее. Это же коммерция.

Почему у «Квартала 95» получилось то, что не получилось у Comedy? В смысле, стать долгосрочным проектом.

Ключевая особенность в том, что я никогда не стремился на сцену, больше стремился к управлению, к продюсированию. Мне просто было интересно и никто не захотел идти на мое место на сцену, и мне пришлось идти заниматься тем, что я делал со звездами, со сильными мира сего, я рассказывал о них правду. В момент, когда у тебя есть концентрация власти, ты и продюсер, и ключевое лицо, то ты автоматически под себя строишь всю эту иерархию и принимаешь решение.

Я всегда диверсифицировал риски, у меня был Антон Лирник, который занимался всей творческой историей, был художественным руководителем и редактором. У меня был Андрей Молочный, который был ключевым актером в паре с Лирником, у меня был Максим Бахматов, которые был продюсером.

Я делал такую большую системную конструкцию для производства контента.

У меня был большой минус — я не подписал ни с кем контракт, потому что это были мои друзья. Это привело к тому, что конструктор развалился, потому что никто никому не был должен.

То есть вы думаете, что в «Квартале» все были на контрактах?

В «Квартале» была вертикаль, связанная с Вовой. Без Вовы «Квартала» нет, Вова ключевой актер, ключевой продюсер, художественный руководитель, возможно автор, не знаю. Но без него нет «Квартала». Забери Вову — «Квартала» нет. Особенно тогда, в самом начале. Если сейчас это уже компания, которая системно работает и производит что-то, на тот момент, 12-13 лет назад, это было только начало становления, поэтому все строилось на нем.

Интересно, что в принципе с появлением президента Зеленского полностью нивелируется политическая сатира. Над чем здесь уже шутить?

Я считаю, прекрасно. Нивелирование всего политического пафоса — это отличная история. А сатира — посмотрим.

«UNIT.City». Объясните, как это работает.

Место концентрации правильных людей, правильных идей, денег в правильном месте. Это дает тебе очень большой рычаг, который ты можешь использовать для развития собственного продукта. Ты не тратишь время на логистику, не тратишь время на поиск правильных людей, не тратишь время на поиск денег на образование, не тратишь время на поиск талантов — вот они здесь все.

Ваш единственный инверстор — Василий Хмельницкий. Есть мнение, что это хороший белый бизнес, чтобы красиво тусоваться, ну потому что инновации и IT.

У Хмельницкого весь бизнес белый. Куда вы не посмотрите, Жуляны — белый бизнес. «Биофарма» — инвесторы американцы, очень мега белый бизнес. «UNIT.City» — белый бизнес. Энергетический бизнес инвесторы крупнейшие из Испании — белый бизнес. Какой не белый?

То есть ни минуты сомнения у вас не было по поводу шлейфа, в отношении журналистов-расследователей? .

Как только появляются объективные истории, например, реальное дело, реальные вещи. Например, запрет на выезд в Штаты. Вот я считаю, что когда США обращают на тебя внимание и какому-то олигарху запрещают выезд в Штаты, значит он действительно где-то разоблачен.

Мы с Василием Ивановичем регулярно летаем в Штаты. Я считаю, что это идеальное подтверждение того, что человек чист перед законом, Я не шучу. А все остальное — это субъективное мнение каких-то журналистов.

В какой-то момент вы занимались менеджментом Тины Кароль.

Тине Кароль я помогал выходить из кризиса. У нее был конфликт с Олегом Черным. Мы познакомились в какой-то поездке. Я подумал, что ей нужно помочь. У нее на тот момент не было ни бухгалтера, ни юриста, ни конструкций, ни медиа-менеджера. Мы это все организовали, кстати, с ней работали до последнего времени мои коллеги. А медиа-менеджером кто был? Женя Огир, который стал потом генпродюсером и мужем Тины. Мы обсуждали взаимное партнерство. На тот момент у меня были другие акценты в жизни, поэтому мы просто нашли всю конструкцию.

Вы много всего успеваете, тайм-менджмент, вот это все. Как вы это делаете?

Позвонили, посмотрел в календарь, внес в календарь — значит запланировал. Все, что не в календаре — незапланированно, значит, и не нужно особо. Все просто.

Если себе примерно представить количество задач, которые стоят перед управляющим партнером.

Очень много задач, но у меня очень хорошая команда, очень хорошие руководители в этих командах. Сначала я все делал сам — сам водил экскурсии, сам придумывал, сам нанимал людей. Но с каждым днем все больше строилась команда и сейчас команда прекрасно работает, а я подключаюсь на ключевые переговоры, крупные объекты, крупных партнеров, конфликтные ситуации. Это то, что должен делать руководитель. Руковожу, руковожу, лелеять средний чек, чтобы был доволен инвестор, потенциальный наш инвестор. Это все именно об этом.

Василия Хмельницкого спросили: если предложат хорошие деньги за «UNIT.City», продадите? Он сказал: я бизнесмен, чем отличается бизнесмен от коллекционера? Если предложат хорошие деньги, я продам.

Это коммерческий бизнес, почему нет?

Когда мы говорим о государстве, мы много говорим о е-декларировании. Почему так медленно это происходит? Вот вы создали для себя такой уютный уголок, в котором собрали интересных людей. Почему это не работает в макро-масштабе?

Это работает пока только в частных компаниях. Есть очень успешные частные компании в Украине, лидеры мирового рынка. IТ-компании, агрокомпании, металлургические компании, промышленные какие-то. По всей стране это пока не работает. Одна из причин, по моему мнению, — отсутствие четких характеристик, отсутствие четких КПИ и спроса на эти характеристики КПИ. Вот то, что обещает какой-то политик, какой депутат районного масштаба, городского, мероприятий и так далее — я не могу потом с него спросить, я не понимаю, как это померить, я не понимаю, как его ткнуть носом в то, что он не сделал, а если что, дать по жопе, если он сделал плохо.

Гражданское общество. Мы же их выбираем, мы же должны контролировать.

Очень растянуто во времени. Да, мы должны, но у нас нет рычагов.

В социальных сетях вы сколько времени проводите?

Достаточно. Это часть моей работы — продвигать проекты, направления, следить за всем этим. У меня нет учетной записи менеджера, который будет вычитывать мой Facebook.

Расскажите, как не участвовать в «Facebook-сраче».

Займитесь работой. Это очень помогает. Загрузите себя работой, чтением, пойдите на обследование к врачу. Поймете, что у вас гораздо больше проблем, чем участвовать в «срачах».