«Мирный план» продолжения войны

Предложение о мирных переговорах прозвучало со стороны Украины уже на следующий день после полномасштабного нападения россии. Впрочем, началу диалога предшествовали «переговоры о переговорах», в ходе которых российская сторона откровенно лгала, в частности, о якобы прекращении огня со своей стороны.

После 33-х дней войны, то есть 29 марта, российская ложь приобрела новые формы — в чем-то забавные, а в чем-то и не очень.

В этот день в Турции в президентском дворце Долмабахче состоялся второй раунд очных переговоров украинской и российской делегаций. С предыдущей встречи представителей двух стран прошел уже месяц. В течение всего этого времени проходили только «консультации» и редкие переговоры без каких-либо заметных результатов, и то и другое — в формате видеосвязи.

Самой первой и вполне очевидной ложью россиян на нынешних переговорах стало заявление о «добровольной деэскалации» под Киевом и Черниговом. Дело в том, что отступление части оккупантов из Киевской области Генштаб ВСУ зафиксировал еще в утренней сводке. Это значит, что вражеские войска действительно начали бежать еще до старта переговоров, которые начались в 10 утра.

Что, впрочем, не помешало продолжению боевых действий в Киевской области и в ряде других регионов, и в частности — варварским ночным обстрелам Чернигова. Все это произошло уже хорошо после завершения переговоров.

То, что оккупанты не в состоянии захватить Чернигов, Харьков или Сумы, не говоря уже о Киеве, было очевидно еще с середины марта. Соответственно, напрашивалось мнение, что враг будет пытаться сосредоточить силы на Мариуполе и прорыве между Донецкой и Харьковской областями, продолжая сковывать украинские силы по другим направлениям и, в своем духе, подвергать украинские города массированным ракетным атакам с большого расстояния, поскольку уже неоднократно «уничтоженные» ПВО и ВВС Украины существенно уменьшили возможности его авиации (подробнее об этом читайте здесь).

Сегодня как западные разведки, так и подтверждают, что оккупанты пытаются реализовать именно этот план.

Словом, возможные договоренности в рамках переговоров продолжают зависеть исключительно от положения на фронтах. Этот факт все в Украине вроде бы и понимали, однако предотвратить бурное обсуждение озвученных на переговорах украинских предложений он, конечно, не мог.

Действительно, эти предложения слишком масштабны, чтобы оставить их совсем без рассмотрения. Но именно поэтому не стоит сбрасывать со счетов и их тактико-информационное значение, если можно так выразиться.

Если коротко, предложения сводятся к двум аспектам.

1) Прекращение боевых действий.

Украина настаивает на прекращении огня и отводе российских войск туда, где они находились до 24 февраля. Этим публично заявленная позиция Киева пока ограничивается.

По итогам встречи ни одна из сторон не заявила ничего нового ни об открытии гуманитарных коридоров (хотя перед переговорами это называли одной из их целей), ни об обмене пленными. Иными словами россия продолжает выступать с позиции силы. А свое поражение в Киевской области явно считает временным.

2) Собственно условия мира.

Сегодня, когда несколько ослаб первый ажиотаж по поводу «зрады» (и не менее горячей борьбы с ней), перечень официальных украинских предложений действительно кажется определенным компромиссом. Напомним, о чем идет речь.

• внеблоковый и безъядерный статус Украины;
• «Замораживание» статус-кво «ДНР», «ЛНР» и Крыма без признания их принадлежности россии, но с переговорами на срок до 15 лет;
• гарантии безопасности для Украины со стороны ряда ведущих государств мира. Список этих государств отличается (например, в нем то появляется, то пропадает Израиль). Но неизменно упоминание о странах, которые на постоянной основе входят в Совет Безопасности ООН. А это, напомним, США, Великобритания, Франция, Китай и россия.

Последнее вызывает в Украине совершенно естественное непонимание, а зачастую и возмущение. Крайне важно понять, что речь идет именно о предложениях одной из сторон — Украины. Сегодня уже можно уверенно констатировать, что в целом россия принимать их сразу не собирается.

В частности, еще в день переговоров глава российской делегации Владимир Мединский заявил, что россия не согласна с предложениями по Крыму и «Л/ДНР». «Это, конечно, не соответствует никак нашей позиции, но Украина сформулировала свой подход», — заявил россиский переговорщик.

На следующий день позицию в отношении Крыма подтвердил представитель Кремля Дмитрий Песков — впрочем, без упоминания про «ДНР» и «ЛНР».

Украинскую идею «разменять» придуманные москвой требования на реальную остановку войны вполне можно понять. Действительно, Украина и так является безъядерным государством, создание иностранных военных баз на нашей территории запрещено Конституцией, а вернуть Крым или Донецк силой мы в ближайшей перспективе, вероятно, не сможем. Иными словами, соответствующие прихоти россиян столь же «обоснованны», как и дезинформационная кампания об украинских лабораториях по разработке биологического оружия. Почему бы не отказаться от того, что и так существует только в больном воображении российских пропагандистов?

В то же время остаются совершенно непонятными возможные принципы гарантий безопасности, которые призваны заменить гипотетическое вступление в НАТО, зафиксированное как цель в нашей Конституции.

Многократные заявления украинских переговорщиков о том, что эти гарантии будут чем-то даже «лучше» членства в НАТО, вызывают два закономерных вопроса: а) с какой стати потенциальные партнеры решат в будущем — читай, после войны — оказывать нам большую поддержку, чем есть уже сейчас? б) почему неизвестно ни о каких конкретных переговорах на эту тему с потенциальными гарантами?

По сути, речь идет про классического «кота в мешке». Другое дело, что, как показано выше, эти предложения пока остаются односторонними, и россия никак не готова пойти в них навстречу. Ведь все, вплоть до всеукраинского референдума о гарантиях безопасности, упирается в ключевое требование Украины — отвод российских войск.

Вместе с тем именно вынесение этих вопросов на обсуждение стало информационной бомбой — из тех, которые в принципе могут влиять на ход войны не хуже сверхмощных вакуумных. И если российский режим, приобретающий все большее число признаков тоталитарного, на короткую перспективу может заглушить голоса своих граждан, недовольных «изменой», то украинским властям всегда приходится оглядываться на мнение активной части общества. В этом плане легендарная «зрада» остается оружием в руках врага.

Например, украинские «мирные предложения» уже «перебили» в информационном поле Украины факт российского поражения в Киевской области. Хотя, возможно, оно и к лучшему: это поражение россиян еще далеко от стратегического, и купаться в волнах эйфории нет оснований.

А еще одним негативным информационно-психологическим следствием озвученных предложений является именно то, что они касаются абсолютно выдуманных россией угроз. Если посмотреть на вещи шире, идея «отказаться от того, чего и так нет», может оказаться не столь удачной.

Сама готовность Украины обсуждать «угрозу», якобы возникшую для россии из-за украинского курса на НАТО, или «планы» по уничтожению Донецка и Луганска, означает оправдание действий агрессора. И дело даже не в отвлеченных соображениях честности (или сохранения чести страны, которая должна иметь право на самостоятельную внешнюю политику).

Дело в том, что такое оправдание неизбежно повлияет на часть западного общественного мнения, от которого, между прочим, сильно зависит тема санкций. И, безусловно, будет подталкивать россиян к новой войне — ведь вот, цели россии были справедливыми, так что следует довести дело до конца!

Очевидно, что перед политическим руководством нашей страны и персонально президентом Зеленским может предстать крайне непростой выбор между (неопределенной) паузой в войне — и негативным изломом общественного мнения как в Украине (с точки зрения патриотического единения), так и за ее пределами (в том, что касается поддержки Украины в целом).

На будущее эту тему никоим образом не следует упускать из виду. Ну а пока приоритеты продолжает расставлять война.

Это авторская колонка. Мнение редакции может не совпадать с мнением автора.