«Можете не впускать нас в Польшу. Так хотя бы выпустите!» Как украинские дальнобойщики застряли по ту сторону границы

По ту сторону границы

В Корчову едем из Вроцлава на машине волонтеров из фонда Ukrainian Freedom Force Foundation. Они везут гуманитарную помощь украинским дальнобойщикам, которых уже месяц блокируют польские протестующие. Позади меня в багажнике небольшого минивэна лежат пакеты с продуктами и средствами гигиены.

Ukrainian Freedom Force Foundation — первые украинские активисты в Польше, которые обратили внимание на ситуацию в Корчевой. На местных двух паркингах заблокированы до 4000 фур. Волонтеры периодически ездят поддержать водителей, помочь в переговорах с польскими протестующими и в вопросах быта.

«Людей держат на стоянках, напоминающих "лагеря". Там нет нормального доступа хотя бы к лекарствам или душу. Это большое скопление людей, но там не дежурит скорая помощь — по нашей информации, два человека из-за этого умерли. Что уж говорить об антисанитарии. Это унижение чести и достоинства и нарушение Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод. Мы не против поляков, мы за гуманизм. За правовые решения в этой ситуации. Благодарны за помощь, которую они дали с начала войны. Но это не значит, что мы должны молчать», — отмечает Дмитрий Дурбалов, правозащитник и соучредитель организации.

Посреди поля

В Корчову приезжаем после семичасовой дороги, когда на улице уже темно. Пункт пропуска расположен в поле, неподалеку — лес.

Дальнобойщики живут поблизости на паркингах или просто стоят вдоль трассы А11. Грузовики стоят рядами один близко к другому.

С края от дороги водители обустроили место, где собираются поговорить, покурить, попить чай или кофе, перекусить печеньем. Поставили стол и зонт. В бочке жгут костер. На въезде дежурит три машины полиции: следят за порядком, при необходимости вызывают водителям скорую помощь или организовывают очистку территории от снега.

Как только выходим из машины, мужчины сходятся разгрузить гуманитарку. Без конца благодарят и улыбаются, как маленькие дети. Некоторые здесь ждут свою очередь на выезд в Украину по 16 дней, уже не имея денег и запасов продуктов.

«Словами не передать, что вы для нас делаете. Мы чувствуем себя никому не нужными, и нашей власти в частности», — говорит кто-то из группы.

Самый оживленный из всех — Александр, он родом из Киева. Волонтерит здесь администратором: записывает в очередь новоприбывших водителей, руководит процессом выезда в пункт пропуска и поддерживает порядок. Отвез в Балтию украинское пиво «Оболонь», а оттуда должен был привезти рыбу. Спрашиваю у него как дела.

«Ситуация критическая. Поляки колотятся, а мы стали заложниками ситуации. Еще несколько недель назад пускали в Украину по 10-15 машин в час, сейчас 7. Хорошо, что у меня рыба в морозильниках. Для других водителей такое затягивание времени — беда, ведь многие машины загружены продуктами, которые быстро портятся: яйцами, овощами, фруктами. Их пропускаем первыми. А еще гуманитарку и военку на фронт. На днях удалось договориться с протестующими», — рассказывает Александр.

За месяц зарплата мужчины уменьшилась втрое. Он сетует, что раньше зарабатывал 1000 евро, а сейчас выйдет до 400. Александр отмечает: «Доход изменился у всех водителей. Это означает, что и экономика Украины теряет. Я, например, делаю теперь не три-четыре рейса в месяц, а один. Соответственно мой шеф платит меньше налогов. Имею двоих детей и жену — пришлось затянуть пояса и ждать, когда все наладится». 

Александр гордится, что несмотря на нервную ситуацию, его коллеги ведут себя как профессионалы: «Походите и увидите, какой здесь порядок. Нет пьянок и ссор. Оно никому не надо, потому что все быстрее хотят поехать домой».

Мужчина протирает телефон от снега и показывает мне чат, где регистрируются дальнобойщики и следят за ситуацией. Говорит, что сейчас на паркинге около 2500 автомобилей, за день выпускают 30.

Помощь волонтеров

В семь вечера приезжают польские волонтеры. Из машины раздают еду. Александр благодарит активистов и рассказывает о рационе: «Угощайтесь бутербродами — поляки делают их дай бог! В обед привозят горячее: вчера был борщ, сегодня журек».

Сэндвичи с ветчиной, сыром и соленым огурцом действительно свежие и вкусные. Некоторые водители собираются у костра, готовят горячие напитки, обсуждают новости, показывают друг другу видео в телефонах.

На улице морозно, падает снег, пахнет дымом. Юрий Ошовский, мужчина родом из Львовской области, ставит на огонь обугленный чайник. Когда говорит, постоянно улыбается. Предлагает мне чаю — соглашаюсь на зеленый.

«В моей фуре детское питание. На него установили семидневный срок доставки. Но неделя уже прошла, поэтому на пункте пропуска польский таможенник может оштрафовать меня, кажется, на 350 злотых (около 3000 гривен — ред.). В Украине тоже возникнут вопросы от работника лаборатории. Есть даже вариант, что меня отправят обратно — мол, вези туда, где брал», — возмущается Юрий.

На чай к нам подходит Анатолий Белокопытный. Он перегоняет в Украину из Польши пустую фуру, которую приобрела фирма. Дома, в городе Николаев Львовской области, его ждут жена и трое детей. Анатолий живет в блокаде уже 14 дней. Больше всего денег тратит на сигареты, ведь в Польше они вдвое дороже. А еще водители чаще всего покупают сладости в магазине Biedrionka, что в 500 метрах от паркинга.

Анатолий рассказывает: «Начальник за это время сбросил мне уже 15 тысяч гривен на элементарные расходы. Хорошо, что волонтеры привезли нам небольшие газовые баллоны, на которых можно приготовить поесть и подогреть воду. Самим было бы сложно справиться. За эти дни переживаем морозы, снега, дожди. Выручает, что я взял с собой теплую одежду».

«Но многие ребята не имеют, — Юрий заливает кипятком чай и кивает на мужчину, который вышел на улицу в резиновых тапочках и теплых носках, — Двое носков, трое кульков на ноги — так и живем. Одному коллеге мы скинулись на куртку и обувь. Должны поддерживать друг друга. Так же делимся топливом, ведь без него в машине можно замерзнуть».

Анатолий отвечает, что обычно ходит греться к огню, чтобы сэкономить солярку. Она нужна, чтобы ночью в машине включить автономное отопление и несколько раз ее прогреть, чтобы не разрядились аккумуляторы.

Забота на расстоянии

Юрий 15 минут назад говорил с детьми. Говорит, что после разговора становится легче на душе: «Через камеру видишь, как дети растут. А вот они отца узнать не могут. Потому что ни бритый, ни мытый за эти дни. Иногда даже пугаются: "Папа, что с тобой?"».

Анатолий вспоминает, что его за бороду ругают: «Шучу, что как раз праздники, поэтому, дай бог, доеду до них, и буду похож на Николая! Моя очередь должна подойти где-то через три дня, если поляки не изменят условия. На моей памяти это впервые такое происходит. Максимум — могли стоять два-три дня на польской границе, и то очень редко». 

В течение ночи у костра всегда кто-то есть. Подбрасывают дрова, греются и курят сигареты. Мои собеседники два дня назад ходили на переговоры к оппонентам, чтобы те разблокировали границу. Однако их не пустила полиция.

«Правоохранители зажали нас на дороге с обеих сторон. Полдня держали на холоде, мы не могли вернуться на паркинг. Одному мужчине стало плохо, скорую вызвали через полчаса. Выпустили только тогда, когда приехал украинский консул», — вздыхает Юрий.

Тогда удалось договориться о пропуске семи машин в час и внеочередном выезде гуманитарки и военки на фронт.

Позиция местных властей

На следующий день в местном правительстве Радымно, которому подчиняется населенный пункт Корчова, говорим с главой самоуправления Богданом Щицарем. Именно он дал разрешение на акцию протеста.

Чиновник подчеркивает: «Процедура получения разрешения на проведение протеста одобрена согласно всем требованиям закона. Община сделала все возможное для поддержки украинских водителей: обеспечили основными средствами гигиены, водой, едой, теплыми вещами. Активно сотрудничаем с другими службами, в частности, с полицией и медиками. Мы являемся лишь посредниками, а чтобы решить конфликт, необходима деятельность высшей власти, в частности президентов наших государств. Призываю их действовать».

Напоследок с нами делятся телефоном, по которому украинские дальнобойщики могут сообщать об отсутствии необходимых вещей: 535 724 784. Когда возвращаемся на паркинг, водители пилят дрова. Передаем им контакты. Обещают позвонить, ведь у них заканчиваются дрова.

Быт в блокаде

Напрашиваюсь к Сергею Ивко посмотреть, как он живет в своей ярко-красной фуре, стоящей возле паркинга. Сам он родом из Кременчуга Полтавской области. Мужчина должен довезти на табачную фабрику в своем городе фильтры для сигарет, которые загрузил в Германии.

В фуру залезаю по лестнице. Сразу бросается в глаза американский флаг, который служит занавеской и отделяет салон от спального места. Этот флаг — давний подарок товарища-моряка Сергея. На панели лежит DVD-проигрыватель и надрезанный лимон. Спрашиваю, не заболел ли он.

«Немного першит в горле, потому что все-таки мерзнем. Я работаю дальнобойщиком уже 39 лет. Был в Литве, Эстонии, россии, Беларуси, Финляндии. Много видел, но такой ситуации — нет. Можете не впускать нас в Польшу, но ведь выпустите! Странное отношение. Потому что когда они вступили в Евросоюз, то немцы, например, так с ними не поступили. В конце концов, мы когда-то тоже присоединимся к ЕС. Как тогда Польша будет с нами конкурировать? Но больше всего удивляет другое: почему здесь, с нами, нет представителей украинской власти? Один раз приехал консул, я у него тоже это спрашивал. Он ответил: "Ну я же к вам приехал". Ага, аж на двадцать второй день блокады!» — упрекает Сергей.

Он считает, что дальнобойщикам не помешал бы юрист, потому что случаются острые противостояния. Например, полиция угрожает наручниками, если они зайдут на поле, потому что это частная собственность. Или пускают в магазин только по два-три человека. А недавно во время проверки документов оштрафовали ребят, у которых закончился срок на доставку груза.

Единственное, что утешает водителей, — помощь волонтеров. Те привозят топливо, канистры, газовые баллоны и не берут за это денег.

«Вчера водитель из Горишних Плавней (город в Полтавской области — ред.) не мог спать в своей фуре, потому что закончилось топливо. От холода воспалились зубы и очень разболелись. Его пустил к себе ночевать другой коллега. А если кто-то застревает или буксует — идем откапывать. Один водитель поскользнулся и сильно ушиб ногу, другой упал с фуры и сломал руку. Волонтер отвозил к врачам. Здесь действует правило: друг другу помогать. Особенно, когда младший заботится о старшем. Я познакомился с мужчиной, которому 70 лет и он жил в блокаде 15 суток, представляете?» — жалуется Сергей.

Что говорят польские протестующие

В 20 километрах от паркинга водители стоят на дороге в поле. Туда не возят гуманитарную помощь, рядом нет магазинов, душа и туалетов — там водителям сложнее. Сергей рассказывает, что у них и с водой бывают проблемы. Водители ходят за три километра в душ на платную стоянку. Они не могут позволить себе это каждый день.

Днем рассматриваю стоянку. В проходах между машинами постоянно вижу водителей: некоторые чистят лопатой снег возле своей машины, кто-то вылез на грузовик и сбрасывает снег уже оттуда. Рядом есть два биотуалета, но их не хватает на такое количество людей.

После обеда отправляемся к польским протестующим. Они перекрыли дорогу — возле двух грузовиков стоит с десяток людей. Говорить с нами соглашается координатор Станислав Лецик.

«Мы недовольны нелегальными транспортными перевозками и занижением тарифов, что происходит при участии украинских транспортных компаний. Коммерческие перевозки выполняются без каких-либо разрешений, и это уже является общепринятой практикой. Они нарушают правила и влияют на рынок транспорта в Польше и Европейском Союзе. Блокада будет продолжаться, пока Украина не приступит к серьезным переговорам и не прекратит действовать как маленький ребенок», — говорит представитель блокировщиков.

Он утверждает, что действия протестующих законны и согласованы с властями. Также указывает на поддержку со стороны польского народа, который, по его словам, положительно настроен и понимает, что протест — это борьба за сохранение польских транспортных компаний.

На следующий день после нашего визита украинские дальнобойщики сообщили, что начались перебои с едой: польские волонтеры не привезли на паркинг обед и ужин. Растет дефицит дров.

Многие водители начали болеть ОРВИ, лекарства заканчиваются. По номеру телефона, который дали в гмине, не отвечают. Представителей из Украины тоже нет. Разрешать некоторые проблемы им помогает организацияUkrainian Freedom Force Foundation, представитель которой остался с водителями.

Автор: Анна Лакиза