Новый роман Андруховича, правда про телевидение от Померанцева и еще три книги, с которых стоит начать 2021 год

2020-й закончился (слышатся крики «Наконец-то!»). Год, когда мы учились снова строить в семье мостики, а не стены. Жить онлайн и ограничивать контакты. Беречь себя, близких и даже совершенно незнакомых людей.

Мы отказываемся от многих ритуалов ради безопасности и спокойствия, однако не стоит отказываться от книг. Эти пять точно помогут начать новый год лучше: не верить речам политиков, украсить дом со вкусом, окунуться в рождественскую атмосферу и приучить детей к зимнему чтению.

Почему важно прочитать эти книги в начале 2021-го, рассказывает литературовед Богдана Романцова.

Юрий Андрухович «Радио Ночь» (издательство 21 Meridian Czernowitz)

Юрий Андрухович наконец написал новый роман. Теперь все по-честному: это не сборник рассказов или разножанровых элементов под одной обложкой, а настоящая большая форма со многими сюжетными линиями, харизматичным героем и несколькими любовными историями.

Главный герой Иосиф Ротский (он же — Ойсип Торский, он же — Йос) — ведущий «Радио Ночь» и клавишник некогда популярной группы «Доктор Тагабат». Да, знакомое сочетание: доктор Тагабат — это «злой гений, злая моя воля» из новеллы «Я (Романтика)» Миколы Хвылевого.

В перерывах между музыкальными композициями (плейлист в романе, кстати, не просто приличный, а без преувеличений прекрасный: Любомир Мельник, Том Уэйтс, Клаус Номи, Procol Harum) Иосиф рассказывает историю своей жизни. Заключение в швейцарской тюрьме, кровавая революция на Майдане неназванной страны, юношеские гастроли фестивалями и любовные похождения. Ротский подвержен всем рекреациям и перверсиям, присущих героям Андруховича.

Бежав из страны, где окончательно воцарилась диктатура — надеюсь, роман Андруховича все же не пророческий, — Йос эмигрирует в центральноевропейский город Носороги, открытый для всех космополитов и мошенников. Благодаря швейцарской сделке у него достаточно денег, чтобы не работать, и достаточно сил, чтобы влюбляться в женщин, которые все как одна оказываются ипостасями одной героини. Но любовницы здесь нужны, только чтобы полнее раскрыть образ Ротского.

Кто же такой этот Йос? Чертово отродье с гетерохромией. Божий сын, который никак не может собраться с силами и спасти мир. Моисей, которому точно не увидеть Земли Обетованной, потому что он — продукт предшествующей эпохи. А еще — очень ностальгический персонаж, благодаря которому можно вспомнить времена, когда мы зачитывались «Рекреациями» и «Двенадцатью обручами».

Роман долгий и уютно узнаваемый. Едва ли не лучший способ войти в 2021-й безболезненно.

«Такое разное Рождество» (Издательство Старого Льва)

У меня есть ежегодное книжное guilty pleasure: читать во время праздников рождественские антологии от Издательства Старого Льва. На этот раз в уже традиционный сборник вошли тексты Кати Бабкиной, Доржи Бату, Константина Москальца и других авторов. Вы же помните городские киноантологии вроде «Париж, я люблю тебя»? Здесь так же, только о Рождестве, в прозе и лучше.

Центральная тема нынешнего сборника — рождественское чудо и наше ожидание его. Чудо здесь вряд ли стоит понимать в традиционном смысле — как нечто огромное, поворотное, глобальное. Чудом может стать рождественский пирог, новый вертеп из фанеры, услышанная на улице песня. Чудо может сотворить каждый из нас, сделав несколько простых шагов навстречу другому, помогая тому, кто действительно в этом нуждается.

Каждый из героев переживает собственное преображение. Например, молодая бездомная по имени Леся Украинка встречает безымянного мужчину, который дарит ей на Рождество десять банкнот с Лесями Украинками и убеждает оставить улицу. Молодая врач Уляна слышит на улице «Щедрик», и это становится спусковым крючком изменений в ее жизни. К Малке в американский Нью-Рошель приезжает помощница из родного Малчиного Бучача, и оживают общие воспоминания.

Рождество и Новый год — это не волшебный сам по себе период, а время нашей открытости и человечности, примирения и взаимопонимания. Мы готовы чаще прощать, смеяться и заботиться о других. Возможно, мы просто становимся на Рождество «бузунга», то есть «людьми без кожи» (так в Анголе, как пишет Дзвинка Матияш, называют белых, так как настоящая кожа — черная). Рушатся преграды и жесткие границы между нами и миром, и мы наконец такие, какими должны были быть в этом лучшем из миров.

Питер Померанцев «Ничто не правда и все возможно» (перевод Андрея Бондаря, Yakaboo Publishing)

Каждый раз, когда слышишь новогоднее поздравление президента, вспоминаешь, что мир — это спектакль. И в последние годы элементов театрального представления в политике становится только больше.

Демонстративное поведение становится основополагающим инструментом влияния на массы, поэтому хорошо иметь под рукой то, что позволит критически оценивать услышанное, даже в новогоднюю ночь. И переиздание нон-фикшна «Ничто не правда и все возможно» британского журналиста Питера Померанцева уместно, как никогда раньше.

Питер описывает свою работу на российском телевидении в начале 2000-х. Это яркий карнавальный мир: девушки ищут спонсоров, политтехнологи создают новую реальность, такую яркую и объемную, что она мгновенно вытесняет фактический мир на маргинесы, а политики учатся манипулировать людьми с помощью СМИ. Повсюду царят деньги, блестят стробоскопические шары и ездят скоростные авто.

Продюсеры молниеносно осознают одну единственную вещь, которая предопределит развитие России на многие годы: шоу в тоталитарной стране должно быть интересным, захватывающим, однако ни в коем случае не серьезным. Подражание западным форматам, от вечерних телешоу до якобы документального кино, оказывается очередной имитацией. И самого Померанцева позвали скорее в роли свадебного генерала, живого западного журналиста, который должен быть у любого важного телеканала, так же как модели должны носить с собой маленьких собачонок.

Российское телевидение не пытается быть демократическим медиа — ему это просто не нужно. Но оно предлагает яркие и обязательно положительные истории, множественные интерпретации, мерцание подробностей, которые не под силу сложить в единую картину. На телевидении не просто нет реальности как таковой, там даже не существует серьезных утверждений или позиций. То есть все противники, носители антонимичных идей играют роли, прописанные для них телевизионным демиургом. Президент играет роль президента, а его публичные враги имитируют враждебность.

Погружаясь в увлекательные описания жизни Питера Померанцева в России, нельзя не заметить важной детали: «Ничто не правда и все возможно» написана по всем законам телешоу. То есть против ветряных мельниц Померанцев выпускает не благородного Дон Кихота, а собственный ветряк. И сколько в этом правдивого и возможного — решать только читателю.

Памела Пол, Мария Руссо «Как воспитать читателя» (перевод Александра Стукала, издательство ArtHuss)

Редакторы The New York Times Book Review поставили себе амбициозную задачу: объяснить, как и что читать детям от рождения и до старших классов. Как не только развить детское воображение, но и захватить процессом восприятия текста.

Авторы убеждены, что важно не навязчиво подталкивать ребенка к книгам, а давать ему возможность выбирать то, что нравится. Мир меняется, поэтому придется смириться, что наши любимые детские издания, вероятно, не понравятся современному ребенку. Впрочем, новогодние каникулы — отличный шанс наконец заключить соглашение о литературном ненападении и начать совместное приключение, потому что ничто не объединяет семьи так крепко, как чтение вслух.

Главный механизм обучения в раннем детстве — подражание. Ребенок, вероятно, будет повторять действия взрослого, поэтому родительское «сидение» в телефоне порождает у него желание точно так же уткнуться в гаджет, а неподдельное внимание к книгам — желание хотя бы поразглядывать в них картинки.

Подростковый возраст — это частые бунты, безудержный протест. Тинейджер не только испытывает границы дозволенного, но и пытается обрести независимость, эмансипироваться от родителей — и на литературном уровне тоже. В эти годы важно не пережать: завалить квартиру качественными текстами, но воздерживаться от настойчивых советов.

Старшие школьники уважают жанровую литературу: научная фантастика, ужасы и детективы — все может стать любимым. А еще особой силой наделены автобиографии, ведь подростки ищут союзников и единомышленников, несмотря на время и расстояние.

Чтобы вы не терялись в названиях и именах англосаксонской литературной традиции, в конце есть отдельный список, составленный критиками портала «Барабука». Книги в нем расположены тематически и по возрасту читателя, поэтому будет из чего выбрать. Есть даже «книги, которые нас рассмешат», вот с них я и начинала бы.

«Будьте проводником, а не привратником», — призывают авторы. И это — главная идея издания. Забудем об однозначных интерпретациях и выверенных временем идеологически правильных писателях. Книги должны провоцировать не нравоучительные речи, а оживленные диалоги, даже споры. Давайте спорить на праздниках о литературе, а не о политике — и 2020-й быстрее забудется.

Ребекка Этвуд «Жизнь в цвете» (перевод Юлии Максимейко, издательство ArtHuss)

Жизнь современных шведов основывается на понятии «лагом», то есть идее «столько, сколько нужно», «достаточно». Это касается не только карьеры, финансов, но и знаменитых скандинавских интерьеров, где не увидишь пышных сервизов и чешского хрусталя на зеркальных полках.

Дерево, ткани, камни, несколько цветовых акцентов — хороший интерьер должен быть создан для жизни, а не как выставочный экспонат или иллюстрация мощностей легкой промышленности. Особенно актуальным вопрос интерьера становится под Новый год, когда хочется все свободные поверхности заставить красными свечами, на стене повесить несколько венков, а на кухне — эпилептическую гирлянду, меняющую цвет каждую секунду.

Дизайнер Ребекка Этвуд — американка, а не шведка. Но именно «лагом» — первая ассоциация, которая возникает, когда читаешь бестселлер «Жизнь в цвете». На примере конкретных интерьеров Ребекка учит выбирать основные цвета дома, сочетать их с комплиментарными, развивать собственное понимание нейтральных оттенков, расставлять акценты, которые визуально меняют пространство.

Что также важно, Этвуд работает с интерьером как динамичным образованием, а не застывшей декорацией. Зимой и летом, в теплом и холодном освещении интерьер меняется, он текучий и должен расти вместе с вами.

Цвет — это база любого интерьера. Мы воспринимаем его не только визуально, но и на осязание и обоняние, ведь каждый оттенок порождает ассоциации. Оранжевый — это тепло и мандарины. Аквамарин — шум волн и соленый запах моря. Сила нейтральных цветов: серого, бледно-кремового, землистых оттенков — не в том, что они служат фоном для ярких акцентов, а в том, что именно нейтральная палитра формирует настроение в комнате.

Последний раздел книги посвящен созданию собственного цветового круга. И здесь важно помнить, что каждый интерьер по своему характеру является нарративным, то есть рассказывает свою историю, имеет потенцию к развертыванию и толкованию.

Почему вам стоит подарить эту книгу на Новый год друзьям, а еще лучше — себе? Потому что Этвуд меняет фокус восприятия жилья, учит видеть детали, оживляет цвета. Не навязывая единого решения, автор подталкивает нас к поискам собственного стиля.

Дочитав книгу, я в тот же день вынесла на помойку старое кресло, которое тайком давно ненавижу, и заказала подушки, которые раньше не решалась сочетать с клетчатым диваном. А еще «Жизнь в цвете» — дизайнерски совершенное издание, которым можно любоваться бесконечно.

Приближается новый локдаун, и лучше провести его в интерьере, который делает вас счастливыми.