Новый сборник Жадана, история видеоигр в комиксах и еще три книги января

В год пандемии нам особенно не хватало возможностей получать новый опыт. Однако мы постепенно приспосабливаемся. Путешествуем благодаря тревел-передачам, погружаемся в чужую эпоху с помощью нового модного сериала об эпохе Регентства, смотрим выступления театров и цирков онлайн, опять без внутреннего содрогания играем в постапокалиптические игры. В этом месяце — свежая подборка книг о путешествиях, цирке и погружении в чужие эпохи. А постапокалиптики и на зимних улицах хватает.

Почему важно прочитать эти книги именно сейчас, рассказывает литературовед Богдана Романцова.

Марина Гримич «Юра» («Нора-Друк»)

«Юра» — продолжение романа Марины Гримич «Клавка». Декорации те же, однако время изменилось. Если в «Клавке» речь шла о жизни, работе и любви советской машинистки в 1947-м, то в «Юре» события разворачиваются уже в 1968-м. На улицах оттепель, а в сердце Клавкиного сына Юры — любовь.

Юра — сын советского партийного чиновника, физик времен противостояния физиков и лириков, образцовый студент, комсорг, которому обещают блестящее будущее. Парень, которому очень повезло расти в правильной семье в правильном городе. Мама Юры — уже не простая машинистка, а почтенный редактор издательства «Молодость». Она незаметно продвигает тексты, далекие от социалистического реализма, и может себе позволить смеяться на совещаниях над засланными системой шпионами. Но Клавка ничем не рискует, потому что «знаете, чья это жена?» А вот отец Юры с говорящей фамилией Бакланов — просто-таки воплощение системы, которая размякла в оттепель, растаяла и потеряла прежнюю агрессивную ловкость.

Правильный парень Юра дружит с такими же правильными юношами и девушками, чьи семьи прочно связаны с КГБ, ЦК и другими значимыми аббревиатурами. Родители могут себе позволить ужин в ресторане «Украина» или «Метро», а также дать сыну немного денег, чтобы он угостил девушку фирменным тортом в кафе «Прага». Советская золотая молодежь — не злая и даже немного протестная, пока это ничем не грозит. Такие будут петь «Битлов» под гитару на даче и напьются дешевым игристым вином, однако вряд ли пойдут сбрасывать преступную власть.

Впрочем, взрослеть «мушкетерам», как они сами себя называют, приходится быстро. Само переломное время ставит их перед рядом выборов, и каждый раз речь идет о выборе между конкретным человеком, нарушившим правила игры, и советской системой. Приходится признать: и система может дать сбой, значит, недостаточно опираться на ее предписания, как на нечто готовое. Правила жизни надо формировать самому. И даже если не выходишь на улицы Праги под танки сам, ты все равно можешь сделать правильный выбор.

Ирония судьбы: исторически мушкетеры работали на систему, их уверенность в себе напрямую связана с уверенностью в короне. В то же время «мушкетеры» у Гримич теряют возможность безоговорочно верить власти. Теперь они — сами себе авторитет. Читать о таких преобразования героев всегда интересно.

Сергей Жадан «Список кораблей» (Meridian Czernowitz)

Жадан выдал на-гора новый сборник стихов — и это уже праздник. Однако еще больший праздник — то, что это действительно новая (!) книга стихов: со свежими интонациями, неожиданной ритмикой, сильными образами.

Структурно сборник разделена на две части: верлибровая тридцатка для тех, кто соскучился по ранним нерифмованными экспериментам поэта или просто желает увидеть другого, нежели в «Тамплиерах», Жадана. И спасительные тридцать — для тех, кто испугается необычного начала и захочет вернуться к шероховатому сочетание согласных и рубленой ритмике. Поэтому есть опция выбрать ту половину кораблей, которая вам ближе.

Этот мир построен по законам аналогии: речь отражает реальность, однако и действительность отражает язык. Черные следы на дороге — как буквы, «неприкасаемые прочерки снега». Но это работает в обе стороны: и буквы на странице — как черные следы на дороге. Здесь нет первичной реальности и копии, потому что язык — столь же настоящий, как и природа. Они становятся друг для друга пробным камнем: только проговоренное в поэзии является действительным, только отраженное в природе является истинной поэзией.

«Список кораблей» — это еще и попытка спастись от смерти, и не только своей, но и чужой. Чьей же? А вот чтобы узнать, придется прочитать весь перечень, до последней строчки.

Джонатан Хеннесси, Джек МакГовен «История видеоигр в комиксах» (перевод Никиты Тищенко, Yakaboo Publishing)

«В начале было Слово», — говорит нам самая известная в мире книга о творчестве. «Нет, в начале был свет», — возражают авторы «Истории видеоигр в комиксах». Да, для видеоигр необязательно нужен компьютер, но крайне необходимы свет и умение им управлять.

Даже если вы ничего не знаете о видеоиграх и никогда ими не интересовались, исследования Хеннесси и МакГовена станет для вас увлекательным путешествием в прошлое, где нашлось место для множества изобретений, которые готовили мир к появлению первой видеоигры — от парового двигателя Корлисса до светового луча, которым Великобритания собиралась сбивать вражескую авиацию во время Второй мировой. Шаг за шагом перед нами разворачивается амбициозная история создания альтернативного мира на экране — увлекательного и более яркого, чем наша реальность. Инженеры, механики и художники пытались передать игрокам во всем мире свою страсть и азарт. И однажды им удалось.

Говорят, что первую видеоигру создал английский математик Алан Тьюринга во время Второй мировой, работая над расшифровкой кода немецкой шифровальной машины «Энигма» — и речь шла о симуляции шахмат. Однако Алану не повезло увидеть компьютер, достаточно мощный, чтобы запустить программу.

А вот первой реализованной видеоигрой можно назвать «Электронно-лучевое развлекательное устройство», где нужно было, переставляя резисторы, попасть точкой света в мишень. Не впечатляет? Однако именно эта маленкая точка на экране стала прототипом всем известных Angry Birds.

Каждая видеоигра — это битва. С миром, соперником, в конце концов, с собой. Это соревнование на равных между лучшими — недаром киберспорт давно выделили как самостоятельную дисциплину. Есть интересная закономерность: видеоигры непосредственно связаны с войной (вооруженные конфликты всегда давали мощный толчок технологиям), однако в то же время они остаются главной попыткой войну «исправить». Сделать ее более честной и справедливой, помочь «правильной стороне», например, в многочисленных симуляциях Перл-Харбора. В конце концов, придать конфликтам между людьми хотя бы какой-то смысл.

Возможно, в игры играют гики и ботаны, однако создают их, безусловно, идеалисты.

Творческая мастерская «Аграфка» «Куда и откуда» («Издательство Старого Льва»)

Куда и откуда? Этот вопрос чаще всего можно услышать в аэропорту, на вокзале и даже в городском разбитом автобусе. Помните жизнь, полную приключений и дешевых билетов от лоукостеров? Тогда фраза Google «Посмотрите, где вы были в этом месяце» не казалась издевательством, как сегодня. Впрочем, хоть сейчас границы между государствами и превратились в физические преграды, мы до сих пор можем путешествовать — например, благодаря книгам.

Дизайнерский союз Андрея Лесива и Романы Романишин «Аграфка» создал визуальный шедевр — книгу о путешествиях «Куда и откуда». Краткие факты о перемещении в пространстве — когда состоялся первый сверхзвуковой полет, почему лететь с запада на восток быстрее, чем с востока на запад, кто создал современный туризм — сочетаются с визуальными рассказами.

Узнаваемая аграфковская манера превращать каждое статическое изображение в динамическое как нельзя лучше подходит для описания путешествий и перемещений. Со страницы на страницу перепрыгивают табуны похожих на штрих-коды зебр, летят сквозь зеленое пространство зубры, напоминающие изображения на стенах пещеры Ласко, прорезают страницы птицы-стрижи, похожие на совершенные истребители.

Поезда, самолеты, толпы — все мигрирует и движется. Факты и слова становятся просто поводом, импульсом для развертывания визуальной истории, так как основное действие происходит в графике. Желтый, красный, черный, голубой — художники выбирают чистые цвета без плавных переходов, поэтому энергия просто льется с этих страниц.

Вы знаете, что полярная крачка в год пролетает в среднем 70 тысяч километров? А горный гусь путешествует на высоте более 7000 метров — то есть там, где самолеты? Да, я тоже завидую обоим. Однако и у нас все еще будет. А пока полистайте «Куда и откуда».

Сара Груэн «Воды слонам» (перевод Анастасии Копивской, «Фабула»)

Артур Хейли обнажил для нас работу отеля, заправки и агентства новостей, однако ничего не сказал о том, как работает бродячий цирк. Но цирк — это мечта детства, настоящий карнавал на колесах, антоним к серой обыденности. Возможно, именно так подумал главный герой романа Сары Груэн «Воды слонам», когда обнаружил, что, убегая от проблем, заскочил не в обычный вагон поезда, а в цирковой.

Всего неделей раньше 23-летний студент Корнелльского университета Джейкоб Дженковски еще мечтает стать ветеринаром и вести респектабельную жизнь типичного представителя среднего класса. Но в течение нескольких дней потомок польских эмигрантов теряет родителей, дом, семейный бизнес и вскоре оказывается в бродячем цирке — «Великолепнейшее шоу братьев Бензини». В сердцевине цветного месива из слонов, зебр, обезьян и медведей — роман открывается сценой того, как с циркового зверинца бегут животные. Именно так работал странствующий цирк во времена Великой Депрессии; так, вероятно, работает и сейчас — беспорядочно, хаотично, непредсказуемо.

В цирке собираются все, кому не хватило места в респектабельном мире юристов и банкиров. Все, кто оказался на маргинесах и теперь должен как-то выживать. «Шатер с чудовищами» — как привет от средневековой ярмарки с ее жаждой неприхотливых зрелищ.

Если человеческая природа проявляется в момент наивысшего испытания, то в цирке этот момент напряжения растянут во времени. Здесь все построено на преодолении себя. А еще — на скрытой от зрителей безнадежности, беспощадности, голоде, жестоком обращении с животными. Продавая эмоции, играя на сцене счастье или триумф, оскорбление или злость, актеры постепенно начинают в это верить, пока их существование не превращается в ужасающе смехотворную имитацию жизни.

Однако именно в цирке ветеринар-неудачник Джейкоб находит друзей, врагов, любовь и лучшего собеседника в своей жизни — слониху Роге. А еще осознает, кем же он хочет быть, какое место занять в мире. История еще раз доказывает: между людьми и животными возможно сотрудничество, только если мы откажемся от идеи своего природного превосходства и будем не только говорить, но и слушать.

Всю эту историю мы узнаем уже от старого Джейкоба, которому то ли 90, то ли 93 — он никак не может вспомнить. На фоне красочного странствия цирка по Америке тридцатых разворачивается еще одно путешествие — более тихое, более меланхоличное: главного героя в его прошлое.

Сара Груэн написала удивительно проницательный роман о цирке и времени, которое не вернуть. О смерти и любви, которая у людей и слонов — одна на всю жизнь.