От грузчика на рынке до успешного бизнесмена: путь афганского беженца в Украине

Видео на украинском языке

В 11 лет он работал грузчиком в Одессе, а в 22 стал владельцем сети барбершопов Chop-Chop и Borodach Barbershop по всей стране. Получил украинское гражданство, активно занимается благотворительностью и недавно стал отцом.

Какова жизнь политических беженцев в Украине? Какие трудности приходится преодолевать на пути к успеху? Чем отличается воспитание детей в Афганистане и в Украине и есть ли гендерное равенство в современной афганской семье? Об этом Громадское поговорило с Сэмом Барекзаем, бывшим беженцем из Афганистана.

Разговор записан для программы «Жизнь других» с Татьяной Огарковой. Полную версию беседы смотрите в видео. Ниже публикуем сокращенную текстовую версию разговора.

О детстве в Афганистане и жизни беженцев в Одессе

Вы приехали в Украину из Афганистана много лет назад. Вам было 10 лет, когда вы оставили родную страну. Почему так произошло?

Я приехал в Украину в 2006 году, когда мне было 10 лет. Почему мы переехали? Потому что в Афганистане все очень не просто. Там люди не живут: до 80% людей там просто выживают.

Тогда мой отец был в политике. Состоялись неприятные события, которые заставили моих родителей покинуть страну и отправиться на поиски безопасного места, где мы бы могли жить нормальной жизнью, а не выживать.

Отец сначала остался в Афганистане?

Тогда да. 10 месяцев после того отец приехал. Эти 10 месяцев были сложным периодом в нашей жизни. Мне было 11 лет. Тогда я уже работал, ведь нужно было кормить семью. Работал грузчиком.

В 11 лет?

Да. Я помню, что меня постоянно забирали в полицию, потому что я был несовершеннолетним — мне нельзя было работать. Но надо было как-то жить, искать выход. С этого все и началось. Затем, когда отец приехал, жизнь стала более или менее нормальной.

Какие воспоминания остались об Афганистане? Там была школа, друзья?

Воспоминаний очень много, но большинство вещей не хочется вспоминать, потому что очень больно, эмоционально. В школе я учился, был лучшим учеником в классе на тот момент.

А почему решили ехать именно в Украину?

Честно говоря, в такие моменты люди не думают. Они выбирают, где есть знакомые, где больше шансов устроиться и где безопасно. Большинство афганцев тогда бежали в Пакистан, в Иран, в Таджикистан, в ближайшие страны.

В Украине у меня был двоюродный брат, поэтому родители решили ехать именно сюда. Собственно говоря, это на него я работал грузчиком. Это единственный человек, на которого я всю жизнь буду злой.

Потому что заставил работать грузчиком?

Да, не ценил. Я не считаю правильным так поступать с людьми. У меня в компании сейчас более 100 человек работает. Но я не считаю себя хозяином, владельцем. Я считаю себя просто партнером и максимально стараюсь ровно относиться к людям, с которыми работаю — независимо от того, это уборщица, бармен, администратор или директор. Они для меня все одинаковые. Мы всегда садимся, общаемся, у нас все на одном уровне. Я никогда не смотрю с высока, как будто я являюсь кем-то, а вы — никто.

Что было в Одессе, кроме работы? Была школа? У вас был статус беженца?

Мы были беженцами, жили в лагере. Это был самый ужасный период, который я никому не могу пожелать. Это было очень сложно.

У меня был нестандартный режим. Я просыпался в 2:00 ночи, потому что надо было бежать, чтобы успеть на маршрутку в три ночи. Час ехал к рынку, чтобы успеть в 6:00 утра открыть магазин. В 4:00 дня возвращался домой, полчаса спал, потом бежал в вечернюю школу. Затем снова домой и снова спать. И так каждый день. Дом — работа, работа — дом.

Так все начиналось. Я изо всех сил пытался учиться, хотел получить базу знаний. Писать, читать. Чтобы была возможность общаться с людьми.

Сестра и брат? У вас в семье было трое детей. Они учились и работали?

Нет, не дай бог... Они не работали. У нас принято, что когда старший брат, то младшие живут «в шоколаде». Сестра до сих пор еще учится.

И младший брат — я с самого детства помогал ему развиваться. Он чемпион Украины по боксу. Он очень хорошо развивался в этом направлении, но потом пошел в мою сферу, начал меня поддерживать. Мы всегда рядом, помогаем друг другу.

А мама?

Мама у нас дома. У нее остался афганский менталитет, поэтому неприемлемо, чтобы она работала. Мама у нас дома, ждет детей, готовит еду, убирает, всегда радостно встречает, с любовью. Сейчас у нее лучший период в жизни, ведь у нее родился первый внук. Ей есть чем заняться.

Вы получили украинское гражданство. Это случилось еще в Одессе?

Нет, это случилось, когда я уже приехал в Киев. Иностранцы сначала получают справку на несколько месяцев, затем — удостоверение беженца, и через 3-4 года могут подать на гражданство.

Сложно было получить гражданство? Не боялись отказа?

Возможно, мои родители боялись, но у меня в тот момент не было страха. У меня и сегодня нет никакого страха. Я никогда не чувствовал себя чужим в Украине.

О Киеве, бизнесе и барбершопах

В 2012 году вы переехали из Одессы в Киев. Одесса — это все же город очень открытый, город-порт, многоэтнический город. Киев другой. В чем разница для вас?

Отличие очень велико. Там и люди другие. Это как небо и земля: менталитет, общение, восприятие. В Одессе много людей, много приезжих, бизнес, порт. Там беспорядок. Здесь, в Киеве, люди более адекватные. Совсем другое восприятие, другой менталитет, совсем другое видение жизни.

В Киеве люди — мечтатели, они понимают, куда надо двигаться.

В Одессе в 2012 году у меня уже был собственный бизнес, я недолго работал грузчиком, я искал себя, всегда хотел большего.

В 11 лет я мечтал, что в 20 у меня будет $20 млн и стремился к этому.

Осуществилась ли эта мечта сейчас?

Нет. Когда мне исполнилось 20 лет, мечта не реализовалась, $20 млн у меня не было. Но у меня было то, чего нет у обычного 20-летнего парня. Я стремился к лучшему, я многого достиг. Мечтать всегда буду.

А в конце 2014-го года я случайно нашел себя в сфере парикмахерского искусства.

Как это было?

Я стригся у турок. Они очень любят творить, стричь, брить, работают с огнем, с ниткой, эпиляцию делают. Меня это очень вдохновило. Пришел я к маме и говорю: я хочу этим заниматься. Она говорит — занимайся, но учиться надо в другом направлении, ведь девушек-афганок замуж за парикмахеров не отдают. Была у нее такая шутка. Поэтому я учился на дизайнера-программиста.

То есть мама волновалась за будущий брак?

Она не знала, что у меня будет прекрасная жена — украинка. Никто не знает, как повернется жизнь.

Я искал себе работу в этой сфере, хотя не знал, что такое парикмахерские ножницы. Искал работу, со временем меня пригласили на собеседование. Они поставили мне только один вопрос: есть ли у меня диплом и где я учился?

Я говорю: у меня нет диплома, но я могу вам его нарисовать. Лучше посмотрите на мою работу.

Они говорят: если завтра сможете прийти, мы посмотрим на вашу работу. Если топ-стилист примет вас, то будете работать. Я пошел домой, купил себе инструменты и всю ночь сидел за компьютером и смотрел, как это все работает.

Видеоролики?

Да. Я изобрел собственную методику стрижки, придумал технологию. Люди стригутся полтора часа, а я придумал способ делать это за полчаса. На следующий день я пошел на работу, и меня взяли. Я проработал там 3-4 месяца.

Потом мне предложили работать в барбершопе. Мой коллега показывал мне видео с Chop-Chop. Это видео меня покорило. Там круто все, просто супер. Атмосфера, подход к работе. Еще снято очень красиво.

Думаю: кем угодно, но хочу работать в барбершопе. Но в Chop-Chop тогда никого не брали, потому что это крутое заведение, крутой бренд, самый первый барбершоп в Украине.

Меня тогда не брали на работу туда. А сегодня я являюсь владельцем Chop-Chop.

Пришлось выкупить всю сеть?

Да.

А откуда деньги?

Заработал.

То есть, работая барбером, можно заработать столько денег, чтобы выкупить всю сеть?

Да. Как именно — я не могу вам сказать. Я вам скажу так: хороший бизнесмен никогда не вкладывает свои деньги в свой бизнес. Я один из них.

Я в 2015 году открыл первый Borodach на два кресла, в него было вложено $10 тыс. Это было мое творение, я создал этот бренд собственными руками. И логотип сам нарисовал. Кроме кресла и мойки, там все сделано моими руками.

А в 2016 году мы сделали свою самую большую локацию в Украине, тоже Borodach. Там 12 кресел, есть VIP-комната, куда приходят практические все наши политики, депутаты, артисты. Они не жадные, хорошо платят, хорошо благодарят. Наши барберы очень хорошо зарабатывают.

То есть вы еще политические разговоры слушаете? Или политики не общаются с парикмахерами?

Нет. У нас правило, что мы никогда не обсуждаем религию и политику. Каждый барбер, который начинает такой разговор, платит штраф. Ведь это всегда ведет к плохому. Мы дружим, всегда хорошо общаемся, смеемся, радуемся. Никогда не поднимаем темы, которые могут разочаровывать людей.

Ведь правда всегда горькая. У каждого своя точка зрения, у каждого человека своя правда. И она всегда горькая. Если взгляды не сходятся, всегда возникают проблемы. Чтобы этого не было, мы лучше не будем говорить о политике.

О теракте, системе пенсий и благотворительности

Теперь вы являетесь владельцем сети барбершопов по всей Украине. Ведь речь не только о Киеве, есть еще Харьков и Одесса.

В ближайшее время будет также во Львове, Херсоне и Днепре. Сейчас у нас по всей стране 14 или 15 локаций. И в этом году уже будет больше.

Мы придумали лучшую и очень необычную систему мотивации для наших барберов. Они 4 года работают в компании, которая нам пренадлежит, а дальше идут на пенсию. Это система, которую придумал я, этого не было ни в одной стране.

Это невероятно, действительно.

Никто не верит в то, что после 4 лет работы в компании можно получать какой-то доход в течение следующих 90 лет.

Надо же еще дожить эти 90 лет.

В соглашении сказано, что, если не дай бог что-то случится, то деньги будут принадлежать близким людям.

А размер пенсии в процентах от зарплаты?

Зарплата в среднем от 7 ($250) до 20 тысяч ($714) ежемесячно.

А пенсия?

Это она и есть.

Пенсия будет эквивалентна зарплате?

Там схема такая, что надо долго рассказывать. Миссия моей компании — поднять себя, чтобы помочь человечеству. Мы максимально стремимся к тому, чтобы людям, которые с нами работают, было бы хотя бы на 89% так хорошо, как мне хорошо в компании.

Сколько людей по всей Украине работают в вашей компании?

Более 100 человек. Точно не могу сказать, но более 100.

Это как правило молодые люди?

Конечно. От 20 до 27 лет, иногда старше.

Это очень интересная финансовая модель. Я надеюсь, она станет известной и вы поделитесь ею с государством. Возможно, это действительно можно перенести на национальный уровень.

Мы даем возможности людям.

У нас еще есть благотворительный фонд. Мы помогаем детям из четырех детских домов. Каждый год мы устраиваем праздник для детей-сирот, от 200 до 300 детей. Мы об этом не так много говорим, но действуем в интересах людей.

Когда и почему было принято решение помогать детям?

10 лет после нашего побега из Афганистана я вернулся туда, чтобы сделать сюрприз моему дедушке. Мой отец все время говорил о том, что не надо ехать. Но я поехал.

Увидел, как люди выживают. Я поехал на семь дней, первые три дня увиделся с родными, бабушкой и дедушкой. А на четвертый день я попал в теракт. Погибли семь человек. Это было очень больно.

Мы не смогли опознать двух людей, просто невозможно было это сделать. Я с этим жил долгое время. Но тех, кого смогли опознать, их семьям мы помогаем ежемесячно. Я хочу, чтобы их семьи ни в чем не нуждались. Ведь кто-то потерял кормильца, кто-то отца или брата. Я понимаю, как это.

Чтобы успокоиться, после возвращения в Украину я отменил празднование годовщины нашей компании. Мы планировали великое событие, но все отменили. За неделю до мероприятия мы решили не делать шумного праздника, а сделать благотворительную акцию.

Я с этим живу. Ходил к психотерапевту, к психологу, но не помогает. С этого все и началось. Поэтому мы создали благотворительный фонд. Мы хотим, чтобы детям-сиротам было хорошо.

Об идентичности, семейном и гендерном равенстве

Чуствуете ли вы сегодня себя украинцем? Или все-таки афганцем?

Я чувствую себя человеком. Для меня все люди одинаковы. У меня нет такого различия: афганец, еврей, мусульманин, христианин.

Я ко всем отношусь хорошо. Мне везде хорошо. Да, я мусульманин. Я верующий человек. Но я уважаю все нации, все религии. К моей семье никто плохо не относился, меня никто и никогда не обижал на основании нации, религии. Я не имею права.

Вы женились на украинской девушке, которая, вопреки опасениям вашей мамы, согласилась выйти замуж за барбера. Как вы познакомились?

В барбершопе. Она работала в соседнем заведении. Она влюбилась в мою работу, с этого все началось. Сегодня она мама моего ребенка, она взяла мою фамилию. Я счастлив. Многие спрашивают: как так, мусульманин с украинкой? Но в этом нет никакой проблемы, просто взаимопонимание, компромисс. У нас даже не бывает так, что нужно что-то обсуждать.

Живем вместе с моей мамой, сестрой и братом. Мама и жена уважают друг друга, ценят, любят. Моя мама много времени проводит с ребенком, готовит, у нас всегда в доме уют и атмосфера любви. Во многих семьях мама с невесткой не ладят. А мне в этом плане повезло.

Чуть больше месяца назад у вас родился сын. Каким вы видите его будущее?

Мой сын будет тем, кем он сам решит. Мои родители, например, не могли предвидеть мое будущее. Я сам выбрал для себя будущее. Я сына буду воспитывать, я буду хорошим отцом. У него будет все.

Но свое будущее он выберет сам. Я не знаю, что будет через 20 лет. Время меняется очень быстро. Появляются новые технологии, новое мышление, новые навыки. Я не уверен, что через 20 лет я буду готов подсказать ему путь. Моих знаний не хватает для этого. Даже сейчас дети другие, по сравнению с нашим детством. Они мудрее.

Что значит для вас быть хорошим отцом? Значит ли это, например, быть строгим или иметь определенные ценности? Или, наоборот, все позволять ребенку?

Это зависит от обстоятельств. Допустим, в Афганистане мой отец был строгим, так как в Афганистане так было нужно. Там такой менталитет, там надо поднимать руку на ребенка, надо бить.

Зачем?

Там такой менталитет. Если с ребенком сюсюкать, то это значит, что это плохой ребенок, а ты плохой отец.

Словами трудно объяснить ребенку. Наш отец все время был на работе. Он не мог постоянно напоминать, чего не надо делать. Тем более, что он может сказать один раз, а на улице мы по десять раз слышим обратное. Потому что там окружение такое. Поэтому он предостерегал, чего не надо делать, не только словами, но и уши крутил. Когда на улицу идешь, уже понимаешь, чего не надо делать. Сколько бы тебя ни уговаривали, на тебя уже не действует.

В Украине другие возможности, другой менталитет. Здесь есть возможность обучать ребенка, взять няню. Когда родителей нет дома, ребенок ходит в детский сад, в школу.

Вокруг люди, которые могут подсказать правильный путь. Ребенок не попадет в плохое окружение. Соответственно, можно вежливо ребенку объяснить, быть с ним постоянно в контакте.

Сейчас я, например, постоянно общаюсь с ребенком, хотя ему всего месяц, и он меня, может быть, еще не понимает. Но я объясняю ему все.

Я ему рассказываю, как быть хорошим человеком, настоящим мужчиной, чем отличаются плохие люди от хороших.

Он смотрит на меня, когда я ему все это рассказываю, и засыпает.

Поэтому тех методов, которые были в Афганистане, здесь не будет. Я всегда хотел, чтобы мои дети не жили той жизнью, которая была у меня. Чтобы они жили лучше.

То есть модель вашей семьи уже отличается от родительской. Вы говорили, что ваша мама не работала, сидела дома с детьми. А ваша жена после рождения ребенка вернется на работу?

Она уже работает. Хотя у нее есть три года декрета, она уже работает. Она у меня психолог, работает дома. Учит людей, у нее свои курсы. Конечно, это не физическая работа, но у нее есть возможность работать из дома.

Это уже современная, европейская модель.

Готовы ли вы к равенству между мужчинами и женщинами? В смысле зарплат, карьеры, места в обществе? Ведь поколение ваших родителей — это все-таки общество, где мужчина работает, а женщина нет.

Конечно. Сестра сейчас учится, она хочет работать, видеть мир, зарабатывать себе на жизнь. Она не хочет заглядывать в родительский карман. 90 процентов проблем решают деньги. Поэтому она будет стремиться заработать, встать на ноги, иметь собственный доход. Это современная жизнь, европейский подход. Я очень это поддерживаю.

Вот вы говорите — европейский подход. А приходилось ли вам бывать в Европе?

Конечно. Я позавчера вернулся из Амстердама, там была свадьба моего друга. Мне там понравилось, там хорошо.

Нет ли мыслей переехать жить в Европу?

Нет. Европа для меня — это золотая клетка. Там совершенно другая жизнь. Украина для меня — дом. Я здесь чувствую себя свободным, чувствую себя дома.

Мы будем здесь жить, будем развивать себя здесь, помогать людям, которые нуждаются в помощи, развивать нашу компанию. Это возможность для людей реализовать их мечты. Я сам мечтатель.