«Я пойду до конца»: архиепископ Климент — об уничтожении украинской церкви в оккупированном Крыму и планах голодовки

Андрей Сайчук

Оккупационные власти аннексированного Крыма на дняхсообщиливерующим Кафедрального собора святых равноапостольных Владимира и Ольги в Симферополе, что они «должны освободить помещение».Официальная причина выселениясвязанас тем, что крымская епархия так и не перерегистрировалась в России.

Архиепископ Симферопольский и Крымский Климент рассказал Громадскому, как он планирует бороться за единственный украинский православный храм на аннексированном полуострове, как чувствуют себя в оккупации украинские верующие,ипочему он готовится к голодовке под Администрацией президента Украины.

Почему закрывают собор

С какой целью вы приехали в Киев?

Донести до органов украинской власти сложившуюся в Крыму ситуацию.В связи с тем, что «министерство имущественных и земельных отношений Республики Крым» направило в управление крымской епархии письмо с требованием в течение месяца подписать все необходимые договоры, дополнения к договору, заключенному между управлением крымской епархии Украинской православной церкви Киевского патриархата (УПЦ КП) и фондом имущества Крыма в 2002 году.Согласно этому договору, крымской епархии передали помещения в 1400 квадратных метров в Симферополе по улице Севастопольская, 17-А, где расположен кафедральный собор и управление епархии.

Первая попытка отнять помещение была в 2016-2017 годах, когда «министерство» начало судебный процесс и отсудило 110 квадратных метров первого этажа, которые были изъяты 31 августа 2017 года судебными исполнителями.И сейчас — вторая попытка, которая уже может привести к уничтожению и ликвидации Украинской православной церквина территории Крыма.

Какие основания указываются длядосрочного расторжения аренды?

Официально они пишут «в связи с неперерегистрацией управления крымской епархии». Начиная с 2014 годая неоднократно обращался в органы украинской власти с просьбами, чтобы был определен на законодательном уровне мой статус на территории Крыма.Знаю, что было заседание парламентского комитета по вопросам культуры и духовности, где собирались внести в Верховную Раду этот вопрос.И это не было сделано.Мои права так никто и не определил.

Какой сейчас у вас статус?

Никакого нет у меня статуса.

Я — православный архиерей верующих УПЦ на территории Крыма, которых все время поддерживает только Бог.

Какой статус у Вас в глазах оккупационных властей или администрации после того, как объединились в Православную церковь Украиныдве церкви?

Я являюсь руководителем организации, не зарегистрированной на территории Крыма, согласно российскому законодательству.Поэтому, соответственно, я не имею никаких прав дальше пребывать в Крыму.Единственное, что мне дает возможность совершать богослужения и молиться — то, что в 2014 году я и мои священники взяли российские паспорта.Согласно российскому законодательству, на территории РФ богослужения могут осуществлять только граждане Российской Федерации.Если ты без паспорта — ты не имеешь права совершать богослужения.

Сколько приходов имеет Украинская православная церковь в Крыму?Является ли она объединенной?

Мы сохранили девять приходов.Они действуют в помещениях, являющихся непосредственно собственностью управления крымской епархии, которые мы приобрели с 2002 по 2015 год.

Где именно расположены эти приходы?

Это переселенческие села, Симферополь, Симферопольский район и степной Крым.

Архиепископ Симферопольский и Крымский Православной церкви Украины Климент в студии Громадского, Киев, 12 февраля 2019.Фото: Виталий Швец/Громадское.

Как чувствуют себя в Крыму украинские прихожане

Какая атмосфера среди верующих?Ощущают ли они давление?Есть ли такое, что украинцы, которые ходят в свою церковь, могут стать «неблагонадежными» в глазах российской «власти» Крыма?

2014-2016 годы — это было состояние страха.Со временем, когда люди, которые остались, поняли, что от них требуется, наступило некотороеспокойствие.

Сейчас, когда вновь всплывает информация о закрытии церкви, люди боятся не за свою жизнь, а что они могут быть лишены единственного места, где могут молиться и общаться на украинском, где вообще могут чувствовать себя украинцами.

УПЦ [КП], которая формировалась на территории Крыма с 1995 года, всегда была духовным очагом.Это не только место, где мы собираемся, чтобы провести богослужение.Это и культурный центр, духовный центр.До 2014 года в помещении управления епархии версталась газета «Источник православия», которая тогда выходила при поддержке газеты флота Украины в Севастополе.То есть это место, где украинцы чувствуют себя украинцами. Особенно сейчас.

Прихожане сейчас активны?Много ли их?Или церкви пустуют?

Нет, не пустые — людей много.Я в церкви не занимаюсь политикой, не рассказываю политинформацию о том, что происходит в Украине, или как мы должны относиться к России.Я не занимаюсь агитацией за того или иного кандидата.Достаточно Евангелия, Слова Божьего, богослужений на украинском языке.Для меня главное — сохранить церковь и людей, которым некуда бежать, которые остались в Крыму.

Помогает ли украинская власть

Вы говорите, что украинская власть мало делает для того, чтобы защитить интересы верующих, православных украинский в Крыму?

Она вообще ничего не делает.

Четыре года мне приходится воевать, с одной стороны, в Крыму, отстаивая свои права, а с другой — в Киеве.

Президент Украины дает поручения, которые идут на Кабмин.А Кабмин их игнорирует.Позиция такова, что мы ничего по Крыму принимать не будем, посколькуэто не наша компетенция.Это вопросы, связанные с имуществом.Я четыре года прошу принять постановление правительства о том, что помещение 119-го военного городка,до 1995 года бывшее собственностью Украины и в 1996 году переданное на баланс АР Крым, — в котором сейчас расположен кафедральный собор — передали в управление епархии.И чтобы я был владельцем этого имущества, чтобы в международных судах отстаивать имущество, которым сейчас распоряжаюсь.

Насколько легитимным будет это решение в Крыму?

Вопрос не в том, как будет восприниматься — мы многого не воспринимаем в обществе.Есть международное юридическое право.Есть суды — пусть в судах каждая сторона доказывает, кому и что принадлежит.

То есть сейчас это вам связывает руки, чтобы бороться за то имущество, за храм?

Это дало бы юридическое основание.Договор аренды ничего не дает.

Архиепископ Симферопольский и Крымский Православной церкви Украины Климент в студии Громадского, Киев, 12 февраля 2019.Фото: Виталий Швец/Громадское.

Что планирует делать дальше

Вы хотите встретиться с президентом?

Это моя цель и задание.Предварительно у нас были встречи и в [киевском Соборе св.] Софии, и в Херсоне, когда он приезжал.Он сказал, что возьмет ситуацию под свой контроль.Если, не дай Бог, церковь будет закрыта, а с имуществом церковным могут поступить так, как это делали в 2017 году, когда исполнительная служба РФ «опечатала» помещение, и я ничего не смог вывезти.Хочу задать вопрос — нужна ли украинская православная церковь на территории Крыма?Нужны ли граждане Украины, которые остались в Крыму?Если нужны, то что надо сделать и как действовать, чтобы это все сохранить?Вот о чем я хочу поговорить с президентом.

Но я разговаривал с некоторыми чиновниками из Администрации президента (АП) и понял, что у них нет желания, чтобы я встречался с президентом.

Ваши действия, если вы не сможете встретиться с президентом?

Молиться.

Но, вместе с тем, верующие крымской епархии готовы приехать из Крыма и поддержать мою голодовку у Администрации президента. Я пойду до конца.

Это помещение я никому не отдам.Я обращался и обращаюсь к дипломатическому корпусу, к послам иностранных государств, чтобы они взяли под свой контроль эту ситуацию.Чтобыв случае ликвидации церквивсе причастные к уничтожению УПЦ в Крыму попали под санкции.

Обращаюсь к Министерству юстицииУкраины, чтобы оно началосудебное разбирательство против фирм российских об аресте их имущества.Это в случае, если меня выселят из этого помещения, если я не смогу вывезти церковное имущество, а законодательство Украины не регламентирует, как его вывезти из Крыма на материковую Украину.

Долженбыть зеркальныйответ, если они хотят забрать то, что им не принадлежит.Так как ни имущество, ни помещения мне не принадлежат — они ​​принадлежат общине, людям, которые более 25 лет вкладывают туда свои деньги.Государство не вложило ни копейки.Все, что мы у нас есть — это пожертвования.И сегодня у меня это могут отобрать.

Сколько в Крыму украинских верующих

Сколько активных прихожан насчитывает украинская православная церковь в Крыму?

Много.На богослужение в среднем приходят до 100 человек каждое воскресенье, но по большим праздникам собирается больше.Иордан, Пасха, Вербное воскресенье, праздники Святой Троицы, Преображения — мы все эти праздники проводим на улице, вокруг церкви на площади.Первая часть происходит в храме, но тамвсе не помещаются. И потому, что вторая часть связана с освящением, нам легче делать это на улице.

Кстати, крымская «власть» нам в этом не мешала.У меня не было предписаний, что я не могу выходить на улицу или совершать там богослужения.В самойцеркви, если это не нарушает общественного спокойствия, можно это делать.Я не знаю, почему сейчас такое жестокое решение относительно нас.Я это связываю с тем, что сейчас в Украине идет процесс объединения.

Архиепископ Симферопольский и Крымский Православной церкви Украины Климент в студии Громадского, Киев, 12 февраля 2019.Фото: Виталий Швец/Громадское.

А что сейчас с Украинскойавтокефальной православной церковью, существует ли она в Крыму?

Ее там никогда не было.У нас очень мощные были общины Украинской греко-католической церкви. В 2014 году они перерегистрировались как римско-католическая церковь восточного обряда, поэтому они непосредственно подчинены викториату, созданному Ватиканом именно для обслуживания приходов как римско-католической церкви, так и бывшей греко-католической церкви на территории Крыма.

Значит, в определенном смысле, им легче сейчас?

Я бы не сказал, что им легче.Смотрите, от меня требовали перерегистрации.Теперь меня обвиняют из-за того, что я не перерегистрировался.Возьмем УГКЦ, перерегистрировавшуюсяв июне 2014 года в Евпатории.Помещение, в котором они совершали богослужения, забрали, а их выбросили на улицу.Так что регистрацияпо российскому законодательству— это еще не факт, что вас оставят, и вы будете продолжать богослужения.

В своих интервью вы не раз употребляли слово «оккупационный», вы не скрываете свою позицию.Мешает ли это как-то вам?Чувствуете ли давление?Чувствуете ли себя безопасно в Крыму?

Я чувствую большое психологическое давление от своей слабости.Из-за того, что не могу ничего решать.Я не могу попасть к нашим политзаключенным,защитить прихожан своего храма, помочь священникам, которые остались (в аннексированном Крыму — ред.).Это меня больше всего удручает.

Я пытаюсь сделать все, что могу, но когда у меня это не получается — чувствую себя подавленно. Мои мысли — это мои мысли, я ни от кого ничего не скрывал.Христос говорил в Евангелии, что все говорил открыто, и так же я здесь говорю открыто.Если после встречи с Аксеновым меня некоторое время не трогали — я об этом говорил.

Если я говорю, что у меня были с ним встречи, и он обещания выполнял — я об этом говорил.Но если меня унижают, уничтожают, — я так же говорю.

Я ничего не говорю тайно — я говорю открыто.Нравится это кому-то или нет.

Нравится это в Украине, или там (в России, аннексированном Крыму— ред.) — меня это не касается. Ибо, как Апостол Павел говорил, «если бы я хотел угодить людям — я бы никогда не смог угодить Богу» (в синодальном переводе Послания к Галатам: «Если бы я и поныне угождал людям, то не был бы рабом Христовым»).Правда есть Бог, а любая ложь — это Сатана.Я выбираю Бога.

Этот материал также доступенна украинском языке.

Подписывайтесь на наштелеграм-канал.