Директор — в 19, Герой Украины — в 25. История командира разведроты, которая заходила в Курскую область

«Ну все, приплыли»

Как и любой парень, который хочет заработать, я начал работать еще подростком. В 14-15 лет подрабатывал на стройке. Первая официальная работа — официантом в 18. Через несколько месяцев понял, что это не мое, и сосредоточился на учебе.

Еще в школе я выбрал юриспруденцию. Думал, буду либо адвокатом, либо юристом. Во время стажировки в горсовете и полиции, где была в основном работа с документами, понял, что и к государственным структурам я не хочу быть причастным. И выбрал для себя бизнес-сферу.

Во время учебы подрабатывал в агентстве недвижимости. Меня довольно быстро, через девять месяцев, назначили директором. Тогда мне было 19. Как-то так оно пошло — наверное, просто нашел свою сферу.

Потом начались «ковыдные» времена. Помню, прихожу в офис, где обычно было 20 человек, а никто не вышел на работу. Вот буквально никто. Тогда я подумал: «Ну все, приплыли. На этом, наверное, моя карьера пойдет под откос».

Но я и еще несколько работников смогли спасти компанию. Я понял, что способен вытащить чей-то бизнес из кризисной ситуации, и подумал: «Какой мне смысл здесь работать, если я могу удачно управлять собственным делом?» И в 20 лет, еще во времена ковида, основал свое агентство.

Сейчас мы стали Metrum — достаточно сильной компанией на рынке Львова. Уже пришли к тому, что предоставляем все услуги в сфере недвижимости. Теперь бизнес работает без моего участия. У нас есть два директора, есть мой партнер, который все контролирует. Компания работает и процветает. Я пока сосредоточен на другом.

Кстати, прошлый опыт — умение управлять людьми — очень помог в армии.

Плюсом было и то, что я учился на юриспруденции. Все мы знаем, что такое армия. Это 18 журналов и 20 типов рапортов. Там черт ногу сломит, если опыта нет. Мне было легче, потому что я хотя бы понимал, что такое документы и как с ними работать.

«Иди отдыхай, еще не твое время»

Моя бабушка была причастна к УПА — помогала повстанцам. Все в семье об этом знали. Поэтому я рос с пониманием, что если, не дай бог, начнется война, то я присоединюсь к защите страны. Учился параллельно в университете внутренних дел на военной кафедре.

А еще свою роль сыграла школа. У нас был историк, который хорошо преподавал свой предмет. И помню преподавателя «Защиты Отечества» — специфический мужчина, но так же прививал патриотизм. Он сам пчеловод и часто приносил банки с медом, делал чай, так начинал занятие. Когда тебе 15-16, то в основном не очень хочется идти на последний урок. Но к нему мы шли.

Я был школьником, когда в 2014 году начался Майдан. В нашем городе — Радехове — возвели Мемориал Небесной Сотни. Мы все знали, что происходит. Тогда смотрел телевизор и очень хотел помочь. Переживал, что не мог приобщиться. Но я дождался своего времени.

24 февраля 2022 года моя жена с детьми уехала за границу и вывезла еще две семьи. Я решил присоединиться к войску. Конечно, было страшно. Но я осознал: если сейчас не пойти защищать свое государство, то у нас его не будет. И то, что нам передали предки, — землю, историю, культуру — все уничтожат.

То, как я попал в армию, напоминает квест. Это был конец февраля. Мне как раз исполнилось 23 года, и меня не хотели брать, мол, молодой, без боевого опыта. Парней с опытом в АТО и старших брали, а молодежь отсекали: «Идите отдыхайте, еще не ваше время».

А затем городской голова Львова Андрей Садовой записал видео о создании новой 125 бригады. Вечером я собрался и поехал. В новой бригаде было много мест, поэтому меня взяли.

Нас долго готовили. На позиции выезжал батальон за батальоном. Мы ехали последние — на фронт я попал в конце 2022-го.

Где окажусь — не знал. Не было достаточной военной квалификации, чтобы выбирать. Хотелось как можно быстрее получить оружие и защищать Родину. Я вообще думал, что мы сядем в автобус и поедем отбивать Киев. А так оно не вышло.

«Здесь со мной мой кальян»

Я сразу попал на должность командира: сначала взвода в 103 бригаде, а позже разведроты 103 бригады ТрО. Уж так судьба выпала, что начал заниматься разведкой.

Как я стал командиром так быстро? Это лучше знают те, кто меня назначил. Но я думаю, что это заслужено: окружающие видят твои результаты.

Мне повезло с людьми. В ТрО были добровольцы, среди которых и бизнесмены. Это были сознательные мотивированные люди. А еще повезло с сержантом. У него был боевой опыт, и он научил меня. Конечно, были и непростые моменты, как и в каждом коллективе.

Не воспринимать как командира меня не могли: авторитет и максимальное доверие получил после первых выходов и первых задач.

Когда люди видели, что я постоянно с ними, на «передке», мы вместе выполняем задания, спим в одних окопах или блиндажах, едим одинаковую пищу, то стали уважать. И к тому же когда мы хорошо отрабатывали, все живы и здоровы, то ценили это. Но это этап, до которого нужно дойти.

Мне приходилось работать и с другими командирами, которым по 24-25 лет. Это совершенно нормальная практика. Возраст не играет роли ни для солдат, ни для командиров. Важнее то, какой ты человек, как ты строишь работу, какой у тебя коллектив.

Иногда приходится повышать голос, если этого требует ситуация. Например, когда кто-то не понимает или не до конца выкладывается. Объясняю, почему это важно, почему нужно стараться. Но нельзя вести себя как какой-то неадекват, который постоянно кричит.

Если все хорошо было отработано, мы просто отдыхаем, шутим. Общаемся между собой как друзья. Если есть возможность, едем на пиццу, пьем кофе.

Когда у нас была возможность отдохнуть после выхода на позиции, я забивал кальян, возил его с собой, мы садились на пуфики, смотрели на небо и обсуждали какую-то ситуацию. Пытались максимально расслабиться.

«Если допустишь сомнения, все пойдет не по плану»

Для меня самой тяжелой была Табаевка. Мы заходили на незнакомый мне участок, на заброшенные позиции. Мы не знали, там уже россияне или там пусто. Искали их по карте, потому что точно не знали, где они. Следовало держать себя под контролем и работать с людьми.

Было тяжело. Понимал, что не могу растеряться: если уж начал работать, то работай. Ты не можешь остановиться, чтобы обдумать ситуацию, тревожиться или перенастраивать себя. Это можно делать, когда ты вернулся. На позициях же должна быть максимальная сосредоточенность. Если ты допустишь мысль, что делаешь что-то не так, все пойдет не по плану.

У нас была такая ситуация. Парень, который знал дорогу, вел группу. Во время передышки его переспросили, уверен ли он, потому что кому-то показалось, что мы идем не туда. В итоге он сменил маршрут. Мы зашли на ту позицию, но совсем другой дорогой — вообще не той, которой должны были выходить.

Надо отбрасывать даже малейшие сомнения, когда группа работает. Вы знаете план, знаете, что делаете, знаете маршрут и задачи — работайте четко. Конечно, нужно реагировать на возникающие ситуации, но не сомневаться в себе.

«Время прогуляться в Курскую область»

Новость о том, что мы идем в Курскую область, застала меня во время первого отпуска в этом году. Его пришлось прервать: на восьмой день мне позвонили, что нужно срочно приехать.

Мы давно шутили, что нам пора сходить в Курскую область погулять. Но серьезно, конечно, об этом не говорили. Ничего не намекало на то, что будет такая задача.

Нам дали несколько дней на подготовку и доукомплектование. Выдали недостающие средства. Некогда было волноваться и обдумать. Я сосредоточился на том, чтобы подготовить личный состав, собрать материальные средства, в частности технику и оружие. Мы хорошо подготовились.

Сопротивления от местных не было. Мы и не ожидали его, ведь они немного беспозвоночные: прятались по подвалам, смотрели на нас со страхом. Мы иногда видели их на улицах. Но не контактировали, было заметно, что они нас боялись.

Мы от них ничего не брали, даже воду. Все имели с собой и рассчитывали только на себя.

Наше подразделение успешно выполнило те задачи, которые перед нами стояли. Все пошло так, как мы спланировали. Внезапно и удачно. Мы, конечно, встретили сопротивление от военных россии, когда заходили в Курскую область: нас встретили боями. Но мы зашли по плану и закрепились.

«Самой яркой» была задача, когда меня ранило. Мы успешно справились: я был один «300-й» на всю группу, а это довольно хороший результат. Я чувствовал сильную боль. Но на адреналине сил хватило, чтобы зайти в укрытие, дойти до машины. Там мне оказали медицинскую помощь.

Парни хорошо отработали, быстро произошла эвакуация. Тем временем группа «зачистила» территорию, взяла пленных и продвинулась дальше.

«Не представлял, что при жизни можно получить Героя»

О том, что мне планируют присвоить звание Героя Украины, никто не сообщал. Все держали это в секрете. Я не знал до момента награждения. Хотя жене сообщили.

Меня пригласили приехать. Я думал, будет орден Богдана Хмельницкого или «За мужество», но не Герой Украины.

Я не представлял, что при жизни у нас можно его получить. Я лично не знаю ни одного Героя Украины. И к тому же я не на какой-то очень высокой должности, поэтому мне казалось нереальным.

Запрос был от командования нашей бригады. Сейчас немного удается выспросить, но все равно мало кто что-то рассказывает. Я понимаю, что эта награда за наши успехи в Курской операции. Заслуженно или нет — не могу оценивать. Это дело людей, которые работают со мной, знают меня.

У меня есть несколько наград. Первая — «За заслуги перед городом Сумы» третьей степени — за операцию в населенном пункте в Сумской области, где «Ахмат» вывесил российский флаг. Они доложили, что забрали село. А мы его через два дня отбили назад.

Вторая — медаль «Защитнику Отчизны». Третья награда — Серебряный крест, который дают за успешное планирование и выполнение задач своего подразделения. Также есть нагрудный знак «Крест храбрых». Я его уже получил, когда приехал из Курской области. Ну и пятая — это уже Герой Украины.

Будете смеяться, но храню награды над телевизором, рядом с книгами, в пакете. Может быть, в будущем они будут там, где им и место. Но сейчас очень много работы, на это нет времени.

Каждый военнослужащий, который сейчас выполняет задания, заслуживает такой награды. Это большой труд. Нам удалось остановить это нашествие и уже третий год эффективно воевать.

Каждый погибший военный заслужил звание Героя Украины. У меня был побратим Денис Мельник. Он на 100% заслуживает этой награды — к сожалению, посмертно. Есть сейчас петиция на этот счет, и я очень хочу, чтобы ее подписало как можно больше людей.

«Жалеть себя не позволяет совесть»

Я получил пять пулевых ранений. Мне прострелили ноги, руку и живот. Ноги у меня уже затягиваются: пять километров не осилию, но уже потихоньку начал бегать.

С рукой тяжелее, но мелкая моторика возвращается: я могу уже брать предметы, держать джойстик. Реабилитологи хорошо работают. Живот тоже заживает. Уже могу есть практически все, кроме острого. Пока еще стараюсь соблюдать диету.

Я не чувствую особого дискомфорта сейчас — только из-за аппарата внешней фиксации на руке трудно одеваться. А еще неудобно принимать душ: приходится пакетом перематывать руку, чтобы туда не попала вода.

Мне очень повезло, что у меня остались руки, ноги, не пострадала голова. Я смотрю на других ребят, у которых нет конечностей, и совесть не позволяет себя жалеть.

Сейчас моей разведротой руководит временный исполняющий обязанности. Мы на постоянной связи. Меня регулярно приобщают к совещаниям по видеосвязи. Иногда кто-то звонит по телефону, спрашивает советы.

Свой коллектив я бросить не могу — вернусь сразу после реабилитации. Хотя мечтаю, чтобы Украина победила еще до моего возвращения, и я спокойно жил счастливую жизнь со своей семьей, строил дальше свой бизнес.

Если так произойдет, я буду самым счастливым мужчиной на планете. Если нет, и будет продолжаться активная фаза войны, то, конечно, вернусь в свое подразделение.

Сейчас мне 25. Я не могу сказать, что у меня забрали часть жизни, да и все тут. Это зависит от восприятия. Очень важно найти гармонию и баланс, пытаться повернуть случившуюся ситуацию на свою сторону. Молодость у каждого проходит по-своему. Я выбрал такой путь.

Армия — это не дорога в один конец. У нас тоже есть быт, мы организовываем себе отдых. Важно не фокусироваться на том, что у тебя отнимают молодость, а пытаться работать и искать положительные моменты. Вот, например, мы с женой во время войны летали в Египет, поехали в Иорданию. До вторжения мы много путешествовали, теперь тоже ищем для этого возможности.