Повернуть время вспять. История семьи из Мариуполя, которая защищает детство дочери

Затишье и буря

Маргарита родилась в Мариуполе и жила там до начала полномасштабного вторжения. О своей довоенной жизни девушка говорит живо и с улыбкой. Помнит пляж, парк «Радуга», прогулки с собакой и дурачества со старшим братом. Она говорит открыто четко до момента, когда мы затрагиваем воспоминания о 2022 годе. Она вдруг меняется в лице, долго молчит и просит пропустить вопрос на эту тему.

Дедушки Маргариты не стало 2 марта 2022 года на ее глазах. После нескольких инсультов последний год жизни он практически не поднимался. Последний парализовал тело полностью, так что мужчина мог только наблюдать за пространством вокруг.

«У них были очень теплые отношения. Маргарита его любила. Когда он уже не мог вставать, она долго сидела рядом и читала вслух. Отец говорил мне, что война начнется. Я не верила. Не хотела. А он оказался прав», — рассказывает об отношениях дедушки и внуки Лина Кургузова, мама Маргариты.

Семья жила в отдаленном районе Мариуполя. После начала вторжения старший брат Маргариты взял ее к себе — в многоэтажку на центральной улице Марьинской. Тогда там было спокойнее, чем в окрестностях. Тогда Маргарита потеряла связь с родителями на неделю.

«Мы остались, потому что отец лежащий. В городе почти сразу исчезли свет, вода, связь. Неделю мы прожили в подвале. Отца и его кровать огородили железом и деревянными досками. Всем, что нашли. Он жил в нескольких домах от нас. Мы постоянно бегали к нему, разговаривали с ним, успокаивали во время обстрелов. Кто-то из нас всегда был рядом с ним, мы не оставляли его наедине. Я говорила, что это гром, чтобы он не боялся. Но, думаю, он все понимал».

Обстрелы не прекращались. Однажды прилетело на их улицу.

«Буквально в соседский дом и двор моего отца. Все горело, люди кричали. А я бегу к отцу и слышу, как по забору что-то тарабанит. Я тогда не думала об этом. Просто бежала. Это уже потом осознала, что это обломки, которые могли меня убить. И я чудом выжила».

После этого случая они погрузили отца в машину и переехали к сыну. Вечер стал для семьи Кургузовых счастьем и трагедией одновременно. После разлуки мама наконец-то обняла детей и убедилась, что они живы и невредимы. Однако в тот же вечер сердце ее отца не выдержало.

Из-за обстрелов и блокады города тело оставалось в квартире следующие три дня. После получения справки о смерти из больницы семья не смогла самостоятельно похоронить умершего. Тело отвезли в погребальное бюро. Там его забрали украинские военные. Как и где похоронили — Лина ничего об этом не знает.

Прощание с Мариуполем

Март 2022-го. Мариуполь в изоляции. Постоянные обстрелы, люди живут в подвалах. Чтобы была вода, топят снег. Еду готовят на костре у подъездов.

Маргарите на тот момент было 11 лет. Помогает собирать хворост, на седьмой этаж носит баклажки с водой. Не капризничает.

«Голод был, еду искали, где могли. Мороз стоял — минус 10 градусов. Мы окна держали открытыми на случай, если прилет будет рядом, чтобы не задело взрывной волной и не ранило осколками. Такое тогда случалось часто. Нам приходилось кутаться в любые имеющиеся теплые вещи. Маргарита молча одевала соседский свитер, как бы колючим или неприятным он ей ни был. Все делала. Помогала. Она очень сильная у нас. Очень».

15 марта гражданские сами попытались выехать. Эвакуации не было. В тот день из Мариуполя выехали 160 частных автомобилей. Кургузовы не смогли. Лина только вышла на связь с родными — сообщить, что они живы.

«Нам сосед сказал, что рядом с нами есть многоэтажка, на которой пробивается связь. Она была самая высокая на улице Кирова. Когда я поднялась наверх, увидела, как весь город горит. Я оцепенила. Ехать? Куда? Как уехать? Танки с “зэтками” на мосту. Города уже практически не было.

Кургузовы выезжали в день авиаудара по Драмтеатру, 16 марта 2022 года. Когда все пассажиры, животные и вещи уже были в автомобиле, раздался сильный взрыв.

«Мы начали ехать и увидели, что Драмтеатр горит. Из него выбегают люди прямо нам на капот. Бросаются под колеса, стучат в окна, кричат, просят их забрать. У нас места не было, так что мы до последнего никого не брали. Но, наконец, забрали семью. Их было трое. И еще кошка».

Они проходили десятки российских блокпостов, их обыскивали, спрашивали о татуировках и травили. «А чего вы уезжаете? Мы же вас “освобождаем”, вам же только лучше будет! Киев уже наш! Вас там никто не ждет. Разворачивайтесь!» — вспоминает мама Маргариты.

«Мы не верили в это. Ехали дальше, стиснув зубы. Видели украинские автобусы, которые россияне не пускали в город. Нас обыскивали, проверяли телефоны. Конечно, перед выездом мы все удаляли. Потому что неизвестно, к чему могли придраться, — добавляет. — Я потом жалела об этом. Ведь все, что мы могли использовать в качестве свидетельства преступления, было стерто».

Когда спрашиваю у Маргариты, каким она запомнила свой город, она отвечает коротко:

«Сильным. И очень красивым».

Начинать с нуля

Когда семья добралась до Днепра, больше всего хотелось нормально поесть.

«Мы приехали в METRO и почувствовали себя пришельцами. Люди выходили из магазина и смотрели на нас, нашу машину с надписью “ДЕТИ”. Когда мы стояли в очереди заплатить за еду, рядом люди покупали рулоны обоев. Это уже потом я себя убедила, что это нормально, что люди не были в этом аду, и слава Богу. Но в тот момент было очень сложно принять, что твоего города буквально нет, ты потерял все, что имел. А тут кто-то рядом думает, какой цвет стен выбрать».

Лина сразу начала искать для Маргариты школу и кружки, хотела, чтобы дочь училась хотя бы онлайн.

«Я пыталась занять ее максимально, чтобы она не думала о пережитом. Она принялась ходить на воздушную гимнастику, английский. Как-то после очередного прилета по Днепру мы проходили мимо дома, поврежденного взрывом. Я ее развернула от него, закрыла собой, чтобы она ничего не заметила. Потом все равно увидела. Рассказала об этом. Говорю, знаю, дочка. Но я не хотела, чтобы ты это видела. До сих пор не хочу».

Сейчас Лине Кургузовой 50. Она мечтает о частном доме и клочке земли, где могла бы выращивать цветы, как дома. Большую часть жизни женщина проработала на Мариупольском металлургическом комбинате: сначала секретаршей, впоследствии инженеркой по подготовке производства в сварочном цехе. На новом месте женщина вынуждена искать другую профессию и начинать с нуля.

Недавно Лина прошла очередное собеседование. Все прошло успешно. Ее пригласили на стажировку.

«Одно ателье набирает новых мастериц. Я в прошлом году закончила курсы по этой специальности. В Мариуполе была машинка, шила для семьи, для себя, для души. А так, чтобы профессионально, это никогда. Поэтому волнуюсь. Но шить люблю. Моя бабушка шила. И мама. Учила меня. Шитье было со мной все детство. Может, сейчас пришло время сделать это настоящей работой».

Впрочем, не сложилось. Владелица ателье через несколько дней решила, что ей нужен сразу готовый работник с опытом, и стажировать Лину времени нет. Она ищет дальше.

Маргарита готовится к новому учебному году. Хочет пойти на танцы и рисование, учит английский и мечтает о путешествиях. Несмотря на все попытки мамы адаптировать дочь к новому городу, ей сложно заводить новых друзей, а те, которые были до полномасштабной войны, разъехались по всему миру.

«В новых коллективах Маргарите очень сложно. Она почти везде новенькая, там уже есть сложившиеся компании. Даже на кружках, куда мы ее отдавали. Это повторяется снова и снова. Ее часто не принимают. Она рассказывала об этом, говорила: “Я не хочу быть той, кем я не являюсь. Не хочу подстраиваться под людей”. Поэтому это для нас большой вызов. Хочу, чтобы у нее были друзья. Рядом, не только в телефоне».

Круг тех, кто поймет

Мы познакомились с Маргаритой в Ужгороде. Сюда она приехала на летний «Голосной кемп», созданный командой благотворительного фонда «Голоса детей» при финансовой поддержке фонда Елены Зеленской.

Здесь собрались дети с разным опытом проживания войны. Кто-то стал свидетелем ранения родителей, кто-то попал под обстрел, кто-то потерял дом. Война затронула каждого из них.

Программа лагеря сфокусирована на том, чтобы каждый участник мог почувствовать детскую беззаботность и хоть немного остановить свое ускоренное взросление. Кроме досуга и активностей, команда фонда создала детям безопасное пространство, где они могли поделиться переживаниями и пообщаться с психологами.

Каждая из семей, оставивших заявку на участие в кемпе, имела разный опыт работы с психологом. Кто уже нашел своего и долго был в терапии, кто продолжал поиски. Лина Кургузова в первый год выезда из Мариуполя также искала помощи специалистов.

«Тогда нам сказали: “Извините, но мы не знаем, как работать с людьми, прошедшими оккупацию”. Сейчас, думаю, психологи нашли, как работать с этим.

Психолог благотворительного фонда «Голоса детей» Наталья Сосновенко подтверждает — в начале вторжения у многих специалистов не было нужной компетенции. Работа с теми, кто пережил потерю дома, близких, кто был в оккупации, имеет специфику. Поэтому важно, чтобы психологи, намеренные работать в этом направлении, получали дополнительное образование в сфере кризисного консультирования и работы с травмой.

С другой стороны, после начала вторжения вызов для специалистов заключался еще и в том, что многие с травмой до конца ее не осознавали, поэтому игнорировали сигналы: как свои, так и детей.

«Часто люди не понимали, что с ними произошло. Говорили, что ничего такого. Например, “мой сын нормально пережил оккупацию, не плакал”. И это в то время, когда рядом стояли российские войска или техника. Нежелание замечать уже о многом говорило нам. Психологическая травма войны имеет глубокие последствия. Поэтому важно быть внимательными и замечать изменения в поведении детей».

Последствия пережитого могут скрываться в мелочах. Поэтому важно замечать, как ребенок себя ведет, как изменился его сон, режим, пищевые привычки. Отличается ли ее сегодняшнее поведение от того, что было до войны и т. д.

Лина Кургузова убедилась, что важно быть рядом с ребенком и поддерживать его. Мама прилагает усилия, чтобы дочь чувствовала себя ребенком, которого любят и защищают.

«Ей пришлось быстро повзрослеть. Она изменилась. Стала меньше улыбаться. Пытаюсь быть для нее хорошей мамой. Недавно она заинтересовалась аниме. Сначала у меня было сопротивление. Но потом поняла, что нужно быть ближе к ней. Поэтому мы пошли в магазин, купили разных плакатов, завешали ими всю комнату. Ох, и радости было!»

Маргарита многое рассказывает о семье. Говорит, что ее отношения с родителями теплые и близкие. Мечтает о победе и безопасном месте, где ее семья сможет играть в настольные игры и спокойно жить.

В конце разговора говорим о суперсиле, которой она хотела бы владеть. Маргарита отвечает:

«Когда-то я мечтала управлять временем. Останавливать его, например. Сейчас тоже хотела бы обладать такой суперсилой. Тогда повернула бы время вспять и подготовилась бы к выезду из Мариуполя. Я бы сказала родителям, что война придет. И уговорила бы их уехать быстро. Хотя мы и покинули город, но за то время, пока мы были там, мы успели увидеть многое. Очень многое».

Автор: Ксения Чикунова

Эта публикация подготовлена при поддержке фонда «Партнерство за сильную Украину», финансируемого правительствами Великобритании, Эстонии, Канады, Нидерландов, Соединенных Штатов Америки, Финляндии, Эстонии, Швейцарии и Швеции. Содержание настоящей публикации является исключительной ответственностью благотворительного фонда «Голоса детей» и не обязательно отражает позицию фонда и его финансовых партнеров.