Десятилетиями без света, связи и интернета. Как живет село на Буковине

«Едем снимать, как люди годами живут без света», — объясняем удивленному лесорубу с бензопилой в руках, куда и зачем направляемся по грунтовой дороге среди высоких карпатских сосен.

«А разве это какая-то новость? Теперь все без света», — улыбается в ответ лесоруб Николай.

На мобильном — ни одного деления связи, а это значит, что мы на правильном пути, потому что едем туда, где нет ни света, ни связи, ни интернета.

«Мне нормально, что здесь нет связи, никто не беспокоит». — «Отдыхаете ото всех?» — «Что-то типа того», — снова с усмешкой реагирует Николай.

Наша цель — буковинское село Фальков, что находится у самой румынской границы. Когда-то это было оживленное поселение работников лесхоза на несколько домов, а сейчас такие точки на карте называют «богом забытыми».

«Знаю, что там были клуб и магазин. Это было для людей, которые здесь работали, приезжали на неделю, а на выходные возвращались вниз. А кто-то и постоянно жил. Союз распался — и все распалось. Но свет туда и при Союзе было дорого провести, а сейчас и подавно», — лесоруб Николай пересказывает о прошлом Фалькова то, что слышал от старших коллег, потому что сам тех времен не застал.

Последняя деревня с «цивилизацией», электроэнергией и магазином — Долишний Шепот — осталась далеко позади. От него до Фалькова — 14 километров вверх по грунтовой лесной дороге серпантинами через перевал на высоту почти 1000 метров над уровнем моря.

По дороге нас дважды останавливают госслужащие, поскольку неподалеку — пограничная застава. Проверяют документы, контактируют с кем-то по рации: «В Фальков едут журналисты — снимать, как люди без света живут».

По этой дороге, кроме пограничников, постоянно ездят разве что работники здешнего лесничества. Каждое утро «Камаз» везет их из Долишнего Шепота на работу, а вечером назад. Иногда к ним просятся одиночные жители Фалькова, чтобы закупиться в магазине. Спускаются на «Камазе» вечером, когда лесорубов везут с работы, остаются переночевать и утром на грузовике лесников возвращаются домой.

Среди тех, кто иногда вот так катается, и герои нашего репортажа — семья Хабеняк.

«Попал в трансформатор» и остался без руки

«Мама вчера спустилась в деревню на той перевозке для лесорубов. Завтра, наверное, приедет, потому что уже не на чем вернуться сейчас. Разве пограничники возьмут», — рассказывает мужчина, сидящий на подводе с дровами. Его зовут Сергей, ему 34 года, всю жизнь он живет тут.

«Я привык в горах. Здесь лес, грибы, я никуда не хочу. Нам не привыкать без света, нам хорошо и так. Хозяйство есть, коровка, лошади. Молочко есть, сыр есть, сметанка есть, что нам еще нужно? Нормально!» — оптимистично резюмирует мужчина.

У Сергея есть брат и сестра, но с родителями, в забытом Богом и людьми месте, остался только он. Сестра переехала в Долишний Шепот, а брат в январе прошлого года на три года подписал контракт с Вооруженными силами Украины. Надеялся работать рядом — на пограничной заставе, но после начала полномасштабной войны его отправили воевать на юг.

Вместе с Сергеем на подводе шестнадцатилетний родственник Дмитрий. Он здесь не живет постоянно, приезжает помогать. Помощь действительно нужна — когда Сергею было семь лет, он потерял правую руку и травмировал ногу.

«В детстве попал в трансформатор. Под ток. Там, где пограничники стоят, был трансформатор, мы играли в ловитки (пятнашки, — ред.), и я туда — фить. Так и сожгло руку. Нога после тока тоже разбитая. Склеили мне, так я и хожу».

Мама тяжело переживала травму сына, заболела и получила инвалидность. Ей сложно говорить и выполнять физическую работу.

Козел, который курит и пьет шампанское

Пока Дмитрий пилит дрова, Сергей курит, держа сигарету в левой руке. Рядом с мужчинами большой козел. Сергей неожиданно прикладывает окурок к его морде – и животное начинает дымить.

«Этот козел — конченый», — смеется Сергей. Рассказывает, что как-то в деревню приезжал депутат и оставил открытым багажник, так козел выпил там шампанское.

Неожиданно после перекура Сергей берет левой рукой бензопилу и начинает уже сам пилить дрова. Из дома выходит его отец, 58-летний Павел Хабеняк. Он как раз проснулся после дневного сна.

«Телевизора нет! Света нет!» — объясняет нам причину своего дневного сна хозяин. В конюшне, говорит, утром справился, а дальше нечем заняться.

Развлечения у Хабеняков специфические. Например, научить, а потом отучить козла курить. Гладя животное, которое облизывает ему руки, Павел уверяет, что никогда не отдаст его на шашлык, потому что сильно любит, хотя жена козла боится.

«Козел есть козел!» — говорит. С ним, мол, даже собаки для охраны подворья не нужно.

Женщины купались до обеда, а мужчины после

Павел Хабеняк придумал себе псевдоним — Дидык. Ведет нас по селу, показывает остатки прошлой жизни — дом, в котором уже выросли деревья. Здесь были баня, кузница, грибоварня.

«Баню в пятницу топили. В субботу женщины шли мыться днем, а мужчины вечером. Свет был, можно было и вечером помыться», — рассказывает мужчина.

В грибоварню люди сдавали опята. Павел называет их «пипенками». За один килограмм платили 60-70 советских копеек.

А вот деревянная зеленая будка, когда-то бывшая главным источником света, уцелела. Внутри нее — рабочий генератор на дизеле. От будки тянутся провода в сторону хат. Когда лесхоз работал и было много людей, этот генератор заводили на четыре часа утром и на шесть вечером.

Сейчас Дидык уже даже не вспомнит, когда он работал в последний раз. Десять лет назад или еще раньше. Для нескольких домов никто дизель заводить не хочет.

Генератор есть, бензина нет

У самих Хабеняков два генератора. Один вышел из строя, другой работает, но в последний раз его включали три дня назад. Сейчас нет бензина. Сергей говорит, что генератор обычно включают только для того, чтобы подсоединить насос и накачать воды из колодца для скота. Крайне редко — чтобы постирать вещи в старой советской машинке.

«А чтобы посмотреть телевизор?» — показываю на спутниковую антенну на их доме.

«Ооой, телевизор давно не включали. Может, года три назад. Да и дорого жечь бензин на телевизор».

На подоконнике стоит аккумулятор с солнечной панелью — портативная министанция. Этот подарок от волонтеров сейчас сильно экономит семье деньги на свечи. Дневного заряда хватает на 4-5 часов работы лампочки на кухне. Здесь после наступления сумерек семья собирается у разогретой дровами печи.

«Спать не хочется, сидим, болтаем, а что делать?» — рассказывает о длинных зимних вечерах в Фалькове Сергей.

На печи дымится вареный картофель. Он — на ужин. В другой кастрюле недоеденный кулеш. Кукурузная каша у Хабеняков часто вместо хлеба. Ведь не всегда есть возможность спуститься в соседнее село, чтобы купить свежий хлеб.

«Не променяет горы ни на каких девок»

Хабеняки мечтают о большой солнечной панели и ждут возвращения сына Николая. Ведь тот «привык в горах, говорил, что не променяет горы ни на каких девок».

С Николаем жить станет легче, он водит машину, так что не нужно будет больше двух часов спускаться в Долишний Шепот. Связь с Колей семья держит благодаря соседу, которій провел себе спутниковый интернет. Здесь это довольно дорогое удовольствие. Три гигабайта в месяц стоят восемьсот гривен.

Когда сосед дома (он на своей машине часто уезжает на несколько дней) и включает роутер, у Хабеняков появляется Wi-Fi — и они через вайбер могут позвонить Коле.

Новостями Хабеняки не очень интересуются. Говорят, если случится что-нибудь важное, сосед им сам расскажет. От него и узнали, что началась полномасштабная война.

Кто еще живет в горах?

В Фалькове есть еще два обжитых дома. В одном люди живут постоянно. В другой хозяин только наведывается. А больше всего Хабеняки ждут весны и лета. Тогда здесь становится веселее — в Фальков съезжаются владельцы запертых сейчас домов.

«Как на курорт», — объясняет Сергей.