«Это была последняя капля»: как изменилась Словакия после убийства журналиста Яна Кучака

Олеся Бида

За последние девять месяцев в Украине напали на 53 активистов. Катя Гандзюк умерла в начале ноября. В соседней Словакии, в феврале, впервые со времен обретения страной независимости убили журналиста-расследователя, после чего люди сразу же вышли на улицы с протестами. Уже через несколько недель премьер-министр ушел в отставку. Но словаки до сих пор напоминают, что они не забыли. И ждут, когда полиция найдет заказчика убийства.

Журналистка Громадского поехала в Братиславу, чтобы выяснить — что изменилось в стране после убийства Яна.

Ян — повсюду

Яна и его невесту Мартину убили 21 февраля в их доме в селе Велька Мача, недалеко от Братиславы. Парня расстреляли в грудь, девушку — в голову. Тела пары нашли через пять дней.

Ян расследовал политическую коррупцию. В его материалах говорилось о том, что в Словакии бизнесмены имеют связи с итальянской мафией «Ндрагета» и разворовывают деньги из структурных фондов ЕС.

«Я первым узнал об убийстве. Это было в 7:30 утра. Мне нужно было собраться и сообщить об этом всем в редакции. Но я не знал, как это сделать», — рассказывает Петер Барди, главный редактор издания Aktuality.sk, где работал Ян Куцяк.

Почему убили Яна — Петер не понимает. Говорит, что тот делал важное дело, писал сильные, качественные тексты, но не был самым известным героем словацкой журналистики.

«Это было что-то сумасшедшее. Сначала я не мог принять то, что произошло. Я не мог понять, почему кто-то решил убить Яна. Это был хороший, трудолюбивый юноша — скромный, тихий, смешной. Но вовсе не символ демократии, борьбы с коррупцией. Он был аналитиком, работал только с открытыми источниками».

Главный редактор издания Aktuality Петер Барди, Братислава, Словакия, 12 октября 2018 года.Фото: ОЛЕСЯ БИДА/ГРОМАДСКОЕ

Ян параллельно работал над несколькими расследованиями с разными командами. Время от времени сотрудничал с Проектом по расследованию коррупции и организованной преступности OCCRP и участвовал в работе над материалами Panama Papers, а затем — Paradise Papers.

Последние месяцы перед смертью в Aktuality.sk Ян работал вместе с коллегой Мартином Турчеком, которого Петер взял на работу после того, как узнал, что Яна хотят переманить конкуренты.

Мартин вспоминает: когда узнал об убийстве — просто ушел из редакции. «Я ушел из ньюзрума на час. Я не мог оставаться здесь», — говорит он.

Кажется, что оставаться здесь трудно до сих пор. Большой портрет Яна и Мартины стоит посреди ньюзрума, возле одного из столов.

«Я до сих пор не могу смириться, что Яна нет. Мы всегда сидели рядом. И мне до сих пор хочется вернуться и задать вопрос, на который Ян точно имел бы ответ. Казалось, что он знал все и не допускал ошибок. Но, к сожалению, Яна нет», — говорит Мартин.

Журналист-расследователь изданияAktuality Мартин Турчек, Братислава, Словакия, 12 октября 2018 года.Фото: ОЛЕСЯ БИДА/ГРОМАДСКОЕ

Журналистыв редакцииAktuality, Братислава, Словакия, 12 октября 2018 года.Фото: ОЛЕСЯ БИДА/ГРОМАДСКОЕ

Впрочем отныне Ян — повсюду. Его большие портреты со свечами и цветами — на центральных улицах, фото — в редакциях СМИ, учреждениях, кафе и ресторанах. Маленькие значки с его изображением местные прицепляют к одежде и рюкзакам. Ян стал символом напряжения, вызванного коррупцией, о которой знали и говорили все, но ничего с этим не делали.

Сразу после смерти Яна в редакции опубликовали его последнее расследование, в котором говорилось о злоупотреблениях средствами Европейского союза, и о том, как представители мафии, задержанные в Словакии с оружием, избегали наказания. Несмотря на недописанную последнюю часть расследования, о непосредственных связях мафии с властью, материал прочитало большое количество людей.

Портрет Яна и Мартины в редакцииAktuality, Братислава, Словакия, 12 октября 2018 года.Фото: ОЛЕСЯ БИДА/ГРОМАДСКОЕ

Мемориал возле входа в здание, где находится редакцияAktuality, Братислава, Словакия, 12 октября 2018 года.Фото: ОЛЕСЯ БИДА/ГРОМАДСКОЕ

«Неожиданно люди начали понимать, почему расследовательская журналистика важна, какие функции она выполняет. Люди осознали, что есть вещи, которые нельзя толерировать, потому что может произойти то, что имеем сейчас», — говорит Томас Белла, главный редактор издания DennikN.

Томас рассказывает, что тема убийства Яна — одна из самых популярных у них на сайте. Читатели готовы платить за контент, касающийся состояния расследования:

«С одной стороны, нам тяжело переживать эту трагедию на персональном уровне. С другой, — это напоминание для общества о том, почему мы, журналисты, нуждаемся в поддержке».

Смерть Яна, говорит Томас, не испугала журналистов, они не прекратили работать над расследованиями. Скорее наоборот -— объединились и стали смелее. Но дверь в ньюзрум, все же, пришлось установить.

На вопрос о страхе после убийства редактор Яна отвечает нервно. Говорит — убийство не парализовало их работу, но изменило полностью:

«Это все — что-то кардинально новое для меня и команды. Такого не было никогда раньше. Сейчас мы проверяем каждый шаг, любую ситуацию, которая может потенциально стать опасной для журналиста».

Если журналисты работают над сложной темой, рассказывает Петер, каждые полчаса они присылают ему смс-сообщение только с одной информацией: «С нами все хорошо, мы в безопасности».

«Конечно, мы чувствуем страх. Только идиот может сказать, что он не начал бояться после такого убийства», — говорит он.

Впрочем, когда об убийстве стало известно, не боялся никто — как будто натянутая нить в одночасье порвалась.

Главный редактор изданияDennikNТомас Белла,Братислава, Словакия, 12 октября 2018 года.Фото: ОЛЕСЯ БИДА/ГРОМАДСКОЕ

Редакция DennikN, Братислава, Словакия, 12 октября 2018 года.Фото: ОЛЕСЯ БИДА/ГРОМАДСКОЕ

Очень злые и очень храбрые

2 марта тысячи людей вышли на мемориальный марш, чтобы почтить память Яна и Мартины. Митингующие зажгли свечи вокруг импровизированных мемориалов. Фото пары появились возле памятной доски восстания 1989 года, возле здания правительства и еще в нескольких местах в центре города.

«Когда мы сидели здесь, под памятником, готовя наши выступления, мы увидели, как много людей к нам присоединяется. Мы были удивлены и шокированы. Такого количества точно не ожидали», — вспоминает Юрай Селига.

Он и еще пятеро его товарищей из общественной инициативы «За достойную Словакию» после убийства Яна решили действовать. Тогда для них не имело значения количество протестующих. Было понятно, что в стране случилось нечто серьезное, о чем невозможно молчать. Убийство стало последней каплей для того, чтобы выйти и требовать отставки премьер-министра Роберта Фицо и его правительства. Он был у власти десять из двенадцати лет.

«Люди были очень злыми из-за реакции правительства. Премьер-министр Фицо высказывался вызывающе. Нас, протестующих пытались обвинить в том, что мы хотим сделать революцию. Нас пытались напугать «майданом», «такой же ситуацией, как в Украине».

В отличие от украинского Майдана, словаки не стояли на главных площадях постоянно. Они выбрали другую тактику — выходили каждую пятницу на несколько часов, в том числе в небольших городах. В начале марта на протесты вышли около 120 тысяч человек. Они, как и в 1989 году во время Бархатной революции, когда в стране свергли коммунистический строй, взяли в руки ключи и начали ими звенеть, требуя отставки правительства.

Активист общественной инициативы «За достойную Словакию» Юрай Селига, один из организаторов мемориального марша памяти Яна и Мартины, Братислава, Словакия, 12 октября 2018 года.Фото: ОЛЕСЯ БИДА/ГРОМАДСКОЕ

Словаки и раньше выходили на антикоррупционные протесты, но они были малолюдными. После убийства стало понятно, что коррупция касается не только экономической составляющей, но и общественной безопасности.

В итоге премьер-министр Фицо подал в отставку, несколькими днями ранее предложив миллион евро за информацию, которая будет способствовать поиску убийц. Помощница премьера Мария Трошкова и начальник отдела безопасности правительства Уильям Ясан также покинули должности из-за скандала вокруг их связей с Антонином Вадалом, который фигурировал в расследованиях Яна. Министр культуры Марек Мадярич, министр внутренних дел Роберт Калиняк и начальник полиции Тибор Гаспар тоже ушли в отставку после протестов.

«Словаки поняли — если не бороться с коррупцией, это может стоить жизни», — рассказывает Габриэль Шипош, директор Transparency International Slovensko.

Протесты Габриэль называет чуть ли не самым положительным моментом в истории, сложившейся после убийства Яна:

«В Словакии всегда было ощущение, что здесь люди не могут выйти протестовать. Замечательно, что они в итоге показали, что их беспокоит. Было бы хорошо, чтобы такая активность отразилась и на явке на выборах».

Габриэль также соглашается с тем, что причиной таких массовых протестов стала коррупция, которая паразитирует в стране на разных уровнях. И если на начальном — она ​​начинает постепенно исчезать, то значительно серьезнее те разоблачения, о которых писал Ян. Дела, где замешаны политики или бизнесмены, полиция в основном не расследовала. И уверенности в том, что нынешнему правительству удастся преодолеть эту проблему, у Габриэля нет.

С расследованием дела Яна все должно было быть несколько иначе, потому что значительную роль до сих пор играет публичное давление. Убийство стало символом конца прежней эры.

Мемориальный марш памяти Яна и Мартины в Братиславе, Словакия, 2 марта 2018 года.Фото: ОЛЕСЯ БИДА/ГРОМАДСКОЕ

Доверие есть

Сразу после убийства Яна и Мартины полиция задержала семь человек во время рейдов на востоке Словакии. Их подозревали в убийстве пары. Через несколько дней задержанных отпустили.

«Есть много случаев, когда журналисты в расследованиях делают гораздо больше, чем полиция и прокуратура. Пример этому — и сам Ян. Но так не может продолжаться дальше. Журналисты не должны выполнять работу правоохранительных органов», — говорит Павол Лако, аналитик из общественной организации Fair-Play Alliance, который занимается борьбой с коррупцией.

Следствие длилось более полугода, и у журналистов начали закрадываться сомнения относительно работы полиции. Лишь в середине сентября прокурор, который осуществляет надзор по делу, заявил, что у расследования появился свидетель. Но представить, что журналисты могут самостоятельно расследовать убийство своего коллеги, как это было после убийства Павла Шеремета, — тяжело.

Аналитик общественной организации Fair-Play Alliance Павол Лако, Братислава, Словакия, 12 октября 2018 года.Фото: ОЛЕСЯ БИДА/ГРОМАДСКОЕ

«Сейчас я доверяю полиции и их расследованию. Так было не сразу, но ситуация несколько изменилась. И большинство полицейских действительно выполняют свою работу. Я не думаю, что они коррумпированы», — рассказывает Арпад Шольтес, журналист, давний друг Яна.

Арпад чуть ли не первым начал заниматься расследованиями в Словакии. Тогда в стране не было никого, чей опыт можно было бы перенимать. Расследования воспринимали как нечто романтическое, а журналистов — как героев. Ян интересовался усим, чем занимался Арпад.

«В 90-х мы все были коллегами и пытались объединяться для совместного результата. Позже все изменилось — началась конкуренция между медиа. Но Ян пытался сотрудничать со всеми. Он не ставил себе цель быть лучшим. Он просто любил свою работу и наслаждался ею. Он был застенчивым и вел себя, как испуганный ребенок».

Журналист вспоминает, как в конце 90-х на него тоже нападали. Перед выборами ему сломали ребра и избили лицо.

«Тот страх после избиения был со мной очень долго, я привык к нему. Для меня это была обычная ситуация, а для младших коллег — нет».

На младших коллег Арпада не нападали, их просто презирали. Премьер-министр Фицо позволял себе называть медийщиков «проститутками», не отвечать на острые вопросы во время брифингов.

Сравнивая Словакию с Украиной, Арпад вспоминает, как в Братиславу приезжал Леонид Кучма. Когда его спросили о расследовании убийства Георгия Гонгадзе, пресс-конференцию решили сразу же завершить. В Словакии, говорит, сейчас ситуация не лучше, но их спасает ЕС:

«У нас как у части Европейского союза есть определенные правила и международная поддержка. В ЕС настаивают, чтобы такие дела расследовали. В Украине ситуация другая — у вас война с Россией, что меняет все».

Словакия, продолжает Арпад, значительно меньше по сравнению с Украиной, и в стране не так много журналистов-расследователей. Поэтому и убить кого-нибудь в среде, где все друг друга знают, труднее, но это произошло:

«Я бы не был столь оптимистичным относительно того, что после убийства Яна у людей изменилось отношение к журналистам. Те, кто вышел с протестами, и раньше уважали медийщиков».

Журналист Арпад Шольтес, 7 февраля 2018 года. Фото:LITERÁRNA BAŠTA

По мнению Арпада, людей с протестами на улицы вывели эмоции. Не журналистские расследования с фактами коррупции среди чиновников, а именно жестокое убийство молодой обрученной пары в их собственном доме.

«Пока люди не будут рефлексировать на факты, которые мы приводим в своих материалах, так же, как и на эмоции, ничего не изменится. Они должны выходить на улицы, когда мы пишем о коррупции», — считает он.

Арпад не занимался журналистикой в последние годы. Впрочем, на первом протесте в Братиславе выступал с речью: «Я пытался быть ни скептически, ни положительно настроенным».

Говорит, что уже не вспомнит, о чем говорил. Это была импровизация о доверии к полиции и следствию: «Кажется, что это убийство было едва ли не единственным способом, чтобы показать, на каком уровне в Словакии коррупция».

В конце сентября полиция задержала 8 человек, пятерых из которых впоследствии отпустила. Остальных обвиняют в умышленном убийстве Яна Куцяка и Мартины Кушнировой. Убийство заказали за 70 тысяч евро, 50 из которых исполнитель получил наличными, а остальные пошли как расчет за предыдущий долг. Одну из задержанных женщин идентифицировали как А. Ж. — Алену Жужову, и вроде бы это именно она является заказчицей убийства и знакома с фигурантом расследований Яна мультимиллионером Марианом Кочнером.

Материал создан в рамках программы ОО «Львовский медиафорум». При поддержке VisegrádFund.

Этот материал также доступен на украинском языке.

Подписывайтесь на наштелеграм-канал.