Из лидеров в аутсайдеры. Как Грузия, успешно сдерживавшая эпидемию, оказалась в топе стран по распространению инфекции?

Еще летом Грузию можно было назвать образцовой страной в борьбе с коронавирусом. В самом начале пандемии в стране ввели очень жесткий локдаун — и он сработал. Когда в соседних Армении и Азербайджане ежедневно регистрировали сотни новых случаев инфицирования, Грузия неизменно находилась в «зеленой зоне» и в июле стала одной из 15 стран вне ЕС, куда Евросоюз разрешил въезжать своим гражданам.

Однако уже осенью все изменилось. «Если весной я сравнивал пандемию с Эверестом, то сейчас мы как раз начали подъем на вершину», — так о ситуации с коронавирусом на прошлой неделе говорил заместитель руководителя Национального центра по контролю болезней и общественного здоровья Грузии Паата Имнадзе.

Тогда страна оказалась на первом месте в мире по количеству новых случаев коронавируса на 100 тысяч человек. После этого в Грузии ввели жесткий карантин — но сработает он на этот раз?

Момент, когда что-то пошло не так

Первый случай инфицирования коронавирусом в Грузии зафиксировали в конце февраля. И, по словам премьер-министра Гиорги Гахарии, страна уже знала, к чему готовиться.

«Мы задумались об угрозе пандемии за месяц до первого обнаруженного больного», — рассказывал потом Гахария.

В Грузии сразу же ввели жесткие карантинные нормы, местные жители нарушали их нечасто, а штрафы составляли от одной до трех тысяч долларов. Грузины примирились с комендантским часом и невозможностью пойти в церковь на Пасху, придерживались рекомендаций Национального центра по контролю болезней и общественного здоровья. В стране ввели массовое тестирование.

Тогда в трехмиллионной Грузии заболели менее тысячи человек. Теперь число инфицированных ежедневно растет более чем на три тысячи (из них около тысячи — в Тбилиси), а всего с начала эпидемии в стране зафиксировали почти 140 тысяч случаев инфицирования. В мировом рейтинге Грузия на 21-м месте по количеству больных миллион населения.

«Объяснение, которые чаще всего звучат от властей: это вторая волна коронавируса, которая сейчас идет по всему миру. Кроме того, такую печальную статистику связывают с открытием летнего сезона и восстановлением внутреннего туризма, когда люди активно ездили по стране и стало значительно сложнее отслеживать инфицированных», — рассказывает в комментарии hromadske Николай Левшиц, житель Тбилиси и автор популярного русскоязычного Telegram-канала о Грузии.

Внезапное ухудшение или ожидаемая вторая волна?

Про ожидания существенного увеличения количества инфицированных к середине ноября говорили еще в сентябре-октябре. Эпидемиологи предупреждали, что если ситуация станет критической, в инфекционных отделениях не хватит мест.

Основания для беспокойства действительно были: в конце октября, когда уже фиксировали почти по две тысячи инфицированных ежедневно, во всех больницах Грузии оставались свободными лишь 250 коек. Впрочем, в Национальном центре общественного здоровья успокаивали: большинство инфицированных лечится дома, часть отбывает самоизоляцию в COVID-отелях — и всем должно хватить.

Но когда цифры стали пиковыми, власть отреагировала проверенным методом — введением строгого карантина. С 28 ноября ограничения усилили и продлили их вплоть до 15 января 2021 года. В восьми крупных городах прекратил ходить общественный транспорт, по всей стране запретили работу спортклубов и бассейнов, рестораны работают исключительно на вынос, закрыты все торговые точки, кроме магазинов, продающих товары первой необходимости.

Как отмечает Николай Левшиц, на этот раз грузины относятся к карантину менее терпимо.

«Весной все воспринимали ограничения с пониманием, мол, надо, что поделаешь. Считали, что это забота о пожилых людях. Сейчас придерживаются в основном тоже ответственно, хотя недовольных все больше, и каждый день есть нарушения: МВД за сутки выписывает около тысячи штрафов», — рассказывает он.

Есть и примеры откровенного сопротивления. На днях власти закрыли фитнес-клуб в Батуми (о нем подробнее расскажем ниже) и ночной клуб в Тбилиси. Они продолжали работу вопреки карантинным ограничениям — даже после того, как их владельцев оштрафовали на 10 тысяч лари (около 2,5 тысячи долларов) за нарушения.

В том же Батуми 29 ноября люди вышли на протесты против локдауна. Главный месседж — нечем кормить семьи, а социальные выплаты, которые на время карантина власти пообещали пострадавшим от коронавируса рабочим, — мизерные.

«Грузия — туристическая страна, многие заняты именно в сфере обслуживания — гостиничный бизнес, рестораны и тому подобное. Все остались без работы», — рассказывает Левшиц.

После введения локдауна суточный прирост инфицированных действительно немного сократился. Впрочем, как отмечает глава Национального центра общественного здоровья Амиран Гамкрелидзе, расслабляться рано: меньшие цифры могут быть свидетельством лишь меньшего количества тестов на выходных.

«Сколько продлится пик, зависит от многих факторов, в том числе и от того, насколько тщательно люди будут придерживаться карантинных правил. Есть вероятность, что прирост будет, но в среднем мы должны оставаться в пределах нынешних показателей», — отметил Гамкрелидзе.

Коронакризис и политика

Рекордный прирост новых случаев коронавируса в Грузии пришелся на период парламентских выборов (которые, как утверждала власть, прошли по всем карантинным правилам) и политического кризиса после них. На уверенную победу правящей партии «Грузинская мечта» оппозиция ответила заявлениями о фальсификации голосования, потребовала новых честных выборов и призвала грузин выходить на улицы. На массовые акции протеста после первого и второго туров собирались по несколько тысяч человек.

В этом и причина вспышки инфекции, заявляли власти: мол, люди на протестах не соблюдают социальную дистанцию. Министр регионального развития Майя Цкитишвили отмечала, что «безответственные политические митинги напрямую связаны с динамикой распространения вируса». Ее поддержала и министр здравоохранения Екатерина Тикарадзе: «Когда Минздрав зафиксировал последствия уличных протестов, были вовремя мобилизованы дополнительные больничные койки».

Оппозиционные политики призывают не возлагать вину на них (мол, это не их правление довело страну до такого состояния), а «заняться поиском реальных путей выхода из кризиса».

Еще накануне выборов коронавирус оказался для них удачной темой для критики власти. Политики из «Единого национального движения», возглавляемого экс-президентом Михеилом Саакашвили, заявляли о провале медицинской реформы в стране и на его фоне — чуть ли не катастрофической ситуации с коронавируса.

«Теперь придется переоборудовать спортивные комплексы, чтобы установить там койки для больных. Правительство полностью упустило летние месяцы, когда у нас было еще время, чтобы подготовиться ко второй волне. Если бы с самого начала верно организовали распределение инфицированных, то сегодня мы бы не столкнулись с такой ситуацией, когда люди с симптомами COVID-19 по несколько дней не могут попасть в больницы», — говорил в конце октября бывший директор клиники «Медальфа» в Батуми и представитель «Единого национального движения» Леван Антадзе.

Одновременно с громкими заявлениями оппозиции о неэффективности медицинской системы есть и очень «своеобразные» действия ее представителей. Так, спортивный клуб Reformerfitness в Батуми, о котором мы упоминали выше, арендовал Зураб Джапаридзе, лидер оппозиционной партии «Гичи». Это произошло как раз после объявления жесткого карантина. Джапаридзе объявил, что теперь это не спортклуб, которому по новым правилам работать запрещено, а его дом, и приходить туда может любой, желающий потренироваться.

Впрочем, правоохранители гостеприимство политика не оценили и клуб закрыли.