Билет на войну с Коломойским. Зачем государство хочет продать «ПриватБанк», что ему мешает и беспокоиться ли клиентам

«ПриватБанк» уже давно стал локомотивом банковского рынка Украины, и то, что связано с ним, часто оказывается крупнейшим в истории независимой Украины. В частности, самая крупная мошенническая схема по выводу 5,5 миллиарда долларов и масштабные судебные процессы. Рекордной может стать и продажа ныне государственного «ПриватБанка».

Зачем власти хотят приватизировать крупнейший банк страны, сколько за него могут дать, какое влияние окажут на продажу судебные разбирательства с олигархом Игорем Коломойским и стоит ли волноваться клиентам банка — читайте в материале.

Кто хочет продать?

Недавно в новостях было распространено заявление главы Национального банка Украины Кирилла Шевченко о том, что государство планирует «скоро» выставить «ПриватБанк» на продажу. На самом деле ничего нового здесь нет, ведь власти уже который год заявляют о планах уменьшить долю государства в банковском секторе, но пока успехов не добились.

Сегодня 55% (из них 20% приходятся на «ПриватБанк») банковского рынка занимают государственные банки, а в последней стратегии правительства поставлена задача — снизить эту долю до 25%.

«Мы считаем, что приватизация “ПриватБанка” заинтересует самых престижных международных инвесторов, в частности, из США и ЕС», — сказал Шевченко.

Зачем продавать?

Прежде всего речь идет о том, что более половины банковского рынка в руках государства никак не вяжется с рыночной экономикой.

В развитых странах почти нет госбанков, государству принадлежат в основном центробанки, которые не являются банками в привычном для нас понимании — они регуляторы рынка и следят за тем, чтобы банки играли по правилам. У нас такую роль играет Нацбанк.

Например, в Швеции есть только один госбанк (кроме регулятора), который в основном выдает ипотечные кредиты и не входит в другие сегменты рынка. А в США даже регулятор — Федеральная резервная система — частный (хотя государство и играет решающую роль в его управлении).

Об этом говорят и в Нацбанке в ответе на наш запрос.

«Государственные банки часто уязвимы к политическому влиянию и имеют более низкую по сравнению с частными учреждениями эффективность. Именно поэтому европейские правительства преимущественно минимизируют долю государства в банковском секторе», — пояснили в НБУ.

«Продавать надо, государство должно быть не собственником, а регулятором. Государство не должно нести все те риски, которые несут владельцы банков. Госбанки всегда дорого обходились стране», — говорит инвестиционный банкир Сергей Фурса в комментарии hromadske.

Он уточняет, что только на увеличение капитала банков за последние 10 лет государство потратило 10 миллиардов долларов. И это без учета тех 155 миллиардов гривен, которые государство вложило в «ПриватБанк» после его национализации, чтобы «залатать» дыру в капитале.

Также политики во власти время от времени используют госбанки для каких-то собственных целей, хотя формально банковское руководство должно быть независимым от их влияния. Например, если надо финансировать бюджет, можно выпустить облигации и продать их государственному банку. Также можно кредитовать «нужные» компании, притом не на рыночных условиях.

Можно вспомнить, как президент Зеленский звонил руководителю государственного «Укрэксимбанка» и поучал его, как нужно давать кредиты бизнесу, хотя таких полномочий у президента нет.

Всего у государства сейчас четыре банка — «ПриватБанк», «Ощадбанк», «Укргазбанк» и «Укрэксимбанк». Но продавать их все власть не будет, считает журналист Андрей Яницкий, соавтор книги «Приватная история».

«Государство оставит себе рычаг воздействия на рынок, возможность кредитовать “большие стройки”», — говорит он в комментарии hromadske.

В то же время Яницкий отмечает, что в случае с «ПриватБанком» влияние Минфина минимально, у банка есть активный Наблюдательный совет. Но примечательно, что наш разговор с журналистом состоялся через несколько дней после увольнения руководителя «Нафтогаза» Андрея Коболева, которое в компании считают незаконным и которому Наблюдательный совет никак не помешал (хотя мог).

Однако в случае «ПриватБанка» подобного сценария Яницкий не ожидает.

«Ситуация с Нафтогазом отличается, ведь его национализировали при поддержке США и других развитых стран мира, а также МВФ. А здесь (в случае с «ПриватБанком», — ред.) такая предыстория, и государство хочет закрыть этот кейс примерно так: вот мы проблемный банк вытащили, вложили в него много денег, а в итоге продали и компенсировали все или почти все», — объясняет он.

Власти, похоже, также понимают важность сохранения независимости банка для выгодной продажи.

«Такая продажа должна проходить по справедливой рыночной стоимости, которая будет максимизирована для государства путем приведения корпоративного управления банков государственного сектора к уровню частного сектора», — говорится в ответе НБУ на запрос hromadske.

Когда, кому и за сколько могут продать?

В ответ на наш запрос в Нацбанке завили, что готовить государственные банки к продаже планируют после окончания кризиса, вызванного пандемией коронавируса, когда будет стабильное восстановление экономики — «два квартала подряд реальный ВВП будет расти».

В конце 2019 года в Минфине заявляли о намерении продать «ПриватБанк» в течение трех лет. Однако уже в новой стратегии правительства дедлайн отодвинули на 2025 год.

«В ближайшее время никто продавать “ПриватБанк” не будет, потому что нет покупателей, так что это разговор не о сегодняшнем дне. Сейчас в принципе нет желающих войти в украинскую банковскую систему, но ключевая проблема — споры с Коломойским», — считает Сергей Фурса.

В уже упомянутом интервью глава НБУ Кирилл Шевченко заявил, что завершить суды с бывшими владельцами рассчитывают до конца этого года. Однако это нереалистично, считает Андрей Яницкий.

В то же время он уверен, что суды не являются непреодолимым препятствием для продажи «ПриватБанка», но могут повлиять на его конечную стоимость.

«Возможные покупатели будут учитывать риски: они будут понимать, что в случае покупки банка они покупают билет на войну с Коломойским», — говорит журналист.

В числе потенциальных покупателей он видит прежде всего те банковские группы, которые не зашли на наш рынок в 2007 году. Тогда в украинском банковском секторе в последний раз появились крупные инвесторы, а после кризиса 2008 года крупные игроки на наш рынок не спешат. Сейчас больших американских, китайских, японских, южнокорейских финучреждений в Украине нет.

Также Яницкий рассказал, что аналитики обсуждают продажу «ПриватБанка» и возможные суммы.

«Мы общались с финансовыми аналитиками из ICU и CASE Ukraine, звучали суммы в 100 миллиардов гривен», — отмечает он.

О том, что «ПриватБанк» — самый привлекательный объект для приватизации среди украинских госбанков, говорили и в международном рейтинговом агентстве S&P Global Ratings.

«У него очень сильный бренд, это крупнейший банк в системе. Правительство вполне способно реализовать свои цели и найти инвестора для “ПриватБанка” до 2025 года», — заявляла заместитель директора направления «Финансовые институты» S&P Аннет Эсс.

В то же время в НБУ обещают строго проверять потенциальных инвесторов.

«У инвесторов должны быть безупречная деловая репутация и удовлетворительное финансовое/имущественное положение. Структура собственности должна быть прозрачной. То есть регулятор должен понимать, кто конкретно стоит за инвестициями в банк», — заявили в Нацбанке.

Стоит ли беспокоиться клиентам?

Оба эксперта уверяют нас, что приватизация «ПриватБанка» никоим образом не повлияет на деньги его вкладчиков. И Сергей Фурса, и Андрей Яницкий также уверены, что какой-то паники среди клиентов продажа крупнейшего банка страны не вызовет.

«Большая часть клиентов “ПриватБанка” была в нем еще до того, как банк стал государственным», — напоминает Фурса.

«Клиентам незачем переживать, даже если Коломойский попытается как-то на этом сыграть, разогнать через “1+1” волну паники. Сейчас все-таки доверие к банковской системе куда выше, даже чем пять лет назад. Уже довольно давно не было крупных банкротств банков, а те, которые случались, были ожидаемы, и это не тот масштаб», — говорит Яницкий.

И важно это не только для клиентов, но и для всех украинцев, ведь на докапитализацию банков идут именно деньги налогоплательщиков. Все возможные риски государство берет на себя, и если что-то произойдет, спасать ситуацию власти будут все теми же бюджетными средствами.

«Переживать стоит с той точки зрения, что сможем ли мы вернуть деньги налогоплательщиков, потраченные на спасение “ПриватБанка”. 100 миллиардов гривен, за которые его могут продать, это почти 4 миллиарда долларов», — указывает Яницкий.

О важности возврата денег, потраченных на «ПриватБанк», заявили и в Офисе президента.

Однако даже если благодаря приватизации и удастся «отбить» вложенные в спасение «ПриватБанка» деньги, очевидно, никто не будет снимать вопрос о возвращении средств, которые вывел из Украины его бывший владелец Игорь Коломойский.

И здесь мы подходим к войне между Коломойским и украинским государством.

Война олигарха

По словам главы НБУ, сейчас идут около ста судебных процессов, касающихся «ПриватБанка».

В апреле 2019-го одиозный Окружной административный суд Киева встал на сторону Коломойского и признал национализацию «ПриватБанка» незаконной. Однако решение не вступило в силу, поскольку НБУ обжаловал его в Шестом апелляционном суде. Поэтому в этом споре точку еще не поставили.

Также продолжается рассмотрение иска Коломойского и Боголюбова в Хозяйственном суде Киева — они требуют вернуть им «ПриватБанк».

Еще одно ключевое дело — спор о депозитах семьи Суркисов. Здесь можно прочитать, о чем он.

Однако шансов вернуть себе банк у Коломойского немного, ведь парламент принял «антиколомойский» закон, который запрещает возвращать национализированные банки бывшим владельцам. Максимум, на что может рассчитывать олигарх в случае победы в судах, — компенсация.

Сам Коломойский также говорил, что банк ему не нужен, но там якобы лежали его 2 миллиарда долларов, вот их он и хочет вернуть. Однако даже если олигарху удастся отсудить компенсацию, на клиентов банка это никак не повлияет. Да и победить в судах ему будет крайне трудно.

«Офис президента явно не на его стороне, несмотря на то, что он имеет влияние и друзей во власти. Если суды будут принимать решения в пользу Коломойского, мы увидим, как Зеленский обходится с судами — примеры тому ОАСК и Конституционный суд. Думаю, будет резкое противодействие таким решениям», — говорит Андрей Яницкий.

Кроме того, что сам факт принятия «антиколомойского» закона уже свидетельствует, что власть не настроена пасовать перед Коломойским, красноречивы и другие события: есть прогресс по уголовным делам в отношении бывшего топ-менеджмента «ПриватБанка»; правоохранители приходили с обысками в офис олигарха; Антимонопольный комитет Украины оштрафовал компании из группы Коломойского на 4,7 миллиарда гривен; правительство поменяло руководство «Центрэнерго», которое действовало в интересах олигарха; главного «приспешника» Коломойского в Раде Александра Дубинского исключили из партии и фракции «Слуга Народа».

Не надо забывать и то, что для Запада ситуация с «ПриватБанком» — едва ли не самая главная «красная линия» в сотрудничестве с Украиной, а Украине это сотрудничество очень нужно. А тут еще и США всерьез взялись за Коломойского — против него ввели санкции (которые Зеленский поддержал), а также обвинили в приобретении активов в США на выведенные из «ПриватБанка» деньги.

«У меня есть инсайдерская информация, что партнеры Коломойского, которые делали грязные дела (а невозможно вывести такие деньги из банка, никого не поставив в известность), уже стучатся в американское посольство и готовы сдать его с потрохами, чтобы самим не попасть за решетку или под санкции и не потерять капиталы. То есть ситуация не в пользу Игоря Валерьевича», — рассказывает в комментарии hromadske Андрей Яницкий.

Британский фронт Коломойского

Если бывшие владельцы требуют вернуть им банк или выплатить компенсацию, то государство в лице «ПриватБанка» требует от Коломойского и Боголюбова вернуть выведенные перед национализацией 5,5 миллиарда долларов. Эти суды идут и в иностранных юрисдикциях, в частности, в США, Швейцарии, Израиле. Но самый большой и самый важный кейс рассматривает Высокий суд Лондона.

Дело в том, что значительную часть средств экс-владельцы «ПриватБанка» выводили через британские фирмы, поэтому суд Лондона и признал, что имеет право рассматривать иск банка о взыскании средств с Коломойского и Боголюбова. Речь идет о требовании вернуть 1,9 миллиарда долларов, а вместе с процентами сумма уже превысила 3 миллиарда.

Рассмотрение этого дела по существу начнется в марте 2022 года. Для Украины очень важно было вести судебный спор с олигархом именно в Великобритании, потому что эта юрисдикция предусматривает арест активов ответчика. И в рамках этого дела «ПриватБанк» добился всемирного ареста активов Коломойского и Боголюбова.

В итоге по решению британского суда Коломойский может тратить не более 20 тысяч фунтов стерлингов в неделю. Это подтвердил и сам олигарх. В частности, когда президент Зеленский заявил, что Донбасс должны восстанавливать олигархи, Коломойский вспомнил об аресте своих активов и пошутил, что может разве что «покрасить ларек».

Именно для того, чтобы отозвать иск в Великобритании, Коломойский и стремится вернуть контроль над «ПриватБанком», объясняет Сергей Фурса. Но эксперты уверены, что сейчас козырей у Коломойского нет, как нет и каких-либо юридических оснований для возвращения ему «ПриватБанка».

Андрей Яницкий предполагает, что лучшей стратегией для олигарха сейчас может быть выжидание — переждать президентство Байдена, а там, возможно, американским правоохранителям будет не до него.

Однако какими бы шаткими ни казались позиции Коломойского, никогда не стоит забывать, на что способен человек, которому отступать некуда.

Поэтому в ближайшее время окончания войны ждать не стоит, как и того, что в случае продажи «ПриватБанка» Коломойский успокоится.